Диктатура суллы. Древний рим события. люди. идеи

Луций Корнелий Сулла

Одним из самых древних римских родов является род Корнелиев, давший римской истории большое число государственных деятелей и полководцев. Род имел две ветви – плебейскую и патрицианскую. К плебейским фамилиям принадлежали фамилии Бальбы, Галлы, Мерулы и другие. Наибольшую известность в плебейской ветви рода Корнелиев получил Луций Корнелий Бальб, ставший одним из ближайших сподвижников Гая Юлия Цезаря и первым среди некоренных римлян получивший консульство. Из женщин рода Корнелиев самой знаменитой можно назвать дочь Публия Сципиона Африканского Старшего Корнелию. Она получила известность не только как мать народных трибунов Тиберия и Гая Гракхов, но и как очень образованная женщина. После смерти мужа, Тиберия Семпрония Гракха, Корнелия посвятила себя заботе и воспитанию детей, а их у нее было двенадцать. Она не согласилась стать женой царя Птолемея. Однажды, когда ее спросили о том, почему она не носит украшений, она ответила, показывая на своих детей: «Вот мое украшение».

Наибольшим влиянием в Риме пользовались фамилии патрицианской ветви рода Корнелиев. Из знаменитых полководцев стоит отметить Сципионов, самых знаменитых военачальников периода войн с Карфагеном. Представители Корнелиев выделились в республиканский период, они занимали должности старших сенаторов и верховных жрецов. Среди них стоит отметить Луция Цинну – знаменитого представителя демократической партии последнего периода Республики.

К Корнелиям относилась и патрицианская фамилия Сулл. Древние историки возводят эту фамилию не просто к патрициям, а к эвпатридам, что означает в буквальном смысле «происходящие от славного отца», то есть к представителям высшей родовой знати. К ним относился, к примеру, консул Руфин, прославившийся тем, что был исключен из сената за то, что имел более десяти фунтов серебряной посуды, чего закон не позволял.

Потомки Руфина уже были не так богаты, а многие существовали на грани бедности. Самым знаменитым представителем этой фамилии был Луций Корнелий Сулла.

Он родился в 138 году до н э. в семье, которая отличалась знатностью, но не богатством. Сулла получил традиционное для знатного римлянина образование. Его подробная биография есть у Плутарха, и из нее можно узнать, что свою молодость Сулла провел частично в легкомысленных увеселениях, частично в занятиях литературой. О его внешности Плутарх писал следующее: «Все лицо его было покрыто неровной красной сыпью, под которой кое-где была видна белая кожа». Еще Плутарх отмечал его взгляд – тяжелый и проницательный, а светло-голубые глаза в сочетании с цветом лица и огненно-рыжими волосами делали взгляд Суллы страшным и труднопереносимым.

Военную службу он начал поздно, но сумел быстро сделать карьеру. Своим успехам, как считал сам, он был обязан удаче и особому покровительству богов. Он отличался незаурядным умом, дерзкой смелостью и коварством. Сулла часто шел наперекор установленным правилам и традициям.

В 107 году до н э. он стал квестором консула Мария во время Югуртинской войны и содействовал ее окончанию, побудив путем искусных переговоров царя Бокха Мавританского выдать Югурту. Взяв Югурту в плен в 105 году до н э., Сулла снискал в Риме громкую славу и ненависть Мария. В 103 году до н э. он исполнял должность легата во время войны с германцами, а на следующий год был избран военным трибуном. Принимал участие в войнах с кимврами и тевтонами, отличился во время Союзнической войны. Вскоре в Риме заговорили о Сулле-полководце, и его военные победы позволили ему выдвинуться на первый план, оттеснив Гая Мария.

В 87 году до н э. Сулла был избран консулом и получил приказ вести войска на первую войну с понтийским царем Митридатом, что вызвало возмущение среди сторонников Мария. Сулла уже успел отправиться к войску, чтобы оттуда отплыть к Понту, как неожиданно узнал, что в Риме партия под предводительством народного трибуна Публия Сульпиция Руфа отстранила Суллу от командования и передала консульскую власть Марию.

Пользуясь в своем войске широкой поддержкой, Сулла отказался сложить консульство и повел свои войска на Рим. «Он не следовал заранее намеченному плану, но, потеряв власть над собой, предоставил своему гневу распоряжаться происходящим», – пишет Плутарх об этих событиях. Он стал первым из государственных деятелей Рима, кто использовал армию в борьбе с политическими противниками. Войдя с войском в город, он заставил народное собрание и сенат объявить главнейших из своих противников изменниками отечества, а за голову Мария даже была объявлена награда.

В течение следующего года, находясь в Риме, Сулла предпринял ряд шагов, направленных на закрепление здесь своей власти. Сульпиций и его сторонники подверглись жестоким репрессиям. Для упрочения власти олигархии Сулла реализовал ряд законодательных мер, после которых государственный строй Рима претерпел значительные изменения. Была ограничена законодательная власть народного собрания, все законы, предлагаемые народными трибунами, подлежали предварительному обсуждению в сенате. Число сенаторов было увеличено на 300 новых членов из числа сторонников Суллы.

Получив ожидаемое консульство, Сулла во главе шести легионов отбыл на войну. В 87 году до н э. его войска (30 тысяч) высадились в Эпире и повели наступление на Афины, которые были главной базой понтийских войск и флота. Разбив в Беотии высланные против него понтийские отряды, Сулла начал осаду Афин. После долгого сопротивления Афины и порт Пирей были взяты штурмом и подверглись страшному разграблению. Сулла широко прибегал к «конфискации» сокровищ греческих храмов. Он не пощадил ни Олимпию, ни Дельфы, а при осаде Афин по его приказу были вырублены священные рощи Академии и Ликея.

В 86 году до н э. армия Суллы разгромила в битве при Херонее (Беотия) численно превосходившую ее понтийскую армию (100 тысяч пехотинцев и 10 тысяч всадников), возглавляемую полководцем Митридата Архилаем. В результате этой победы многие греческие города стали переходить на сторону Рима. Несмотря на победы, одержанные Суллой, группировка его противников, вновь захватившая власть в Риме, решила отстранить Суллу от командования армией. В Грецию уже прибыл консул Флакк с двумя легионами и приказом сменить Суллу. Однако численное превосходство было на стороне Суллы, и Флакк решил не испытывать судьбу, а, напротив, усилить своими войсками Суллу в Малой Азии.

В 85 году до н э. при городе Орхомене (Беотия) произошло сражение между новой понтийской армией и легионами Суллы. Это сражение было наиболее кровавым из всех сражений первой войны с Митридатом. Под натиском превосходящих сил противника легионы были смяты и бежали. И тогда сам Сулла, вырвав знамя у легионера, повел войска в новую атаку. Это помогло переломить ход сражения, участь которого решилась в пользу Рима.

Скоро Сулла смог организовать флот, который оттеснил флот Митридата и взял под свой контроль Эгейское море. Одновременно армия Флакка в Малой Азии захватила город и базу Митридата – Пергам.

Митридат уже не мог вести войну из-за отсутствия у него новых резервов и запросил у Суллы мира. Сулла и сам хотел поскорее покончить с войной, чтобы отправиться в Рим для борьбы со своими политическими противниками. Поэтому он потребовал от Митридата очищения захваченных территорий в Малой Азии, выдачи пленных и перебежчиков и предоставления ему 80 кораблей и 3 тысяч талантов контрибуции. Заключив Дарданский мир и разгромив в Малой Азии войска Фимбрия, посланные против него, Сулла отбыл с армией в Италию. Весной 83 года до н э. он высадился в Брундизии. Его солдаты дали клятву не расходиться по домам и до конца поддерживать своего полководца. В Италии ему противостояли две армии. Часть населения Италии перешла на сторону Суллы.

Консулы ожидали его наступления в Кампании, куда они и стянули большую часть своих войск. Однако Сулла высадился в Апулии, которую превратил в плацдарм для дальнейшего наступления на Рим. Здесь его 40-тысячная армия получила значительное усиление – на его сторону перешел Гней Помпей с двумя легионами, и скоро Сулла перевел войска в Кампанию.

Здесь у города Тифата было разбито войско консула Норбана – одного из сподвижников Мария, а войско другого консула – Сципиона – перешло на сторону Суллы, соблазненное высоким жалованьем.

В течение зимы 83/82 года до н э. Сулла и его противники готовились к предстоящим боевым действиям. Сулла разделил свои войска на две группы. Одна заняла Пицен и Этрурию, а другая под командованием самого Суллы двинулась на Рим. У городка Сигния (Сакрипорта) армия Суллы разгромила численно превосходившие ее силы, состоявшие из новобранцев, под командованием сына Мария, Гая Мария Младшего. (Он покончил с собой после падения города.) Оставив часть своих войск в Риме, Сулла двинул армию на противника, сосредоточенного в городе Пренесте. Оставив отряд для блокады города, Сулла отправился в Этрурию, где разгромил армию консула Карбона. Сам Карбон, бросив армию, бежал в Африку.

Основная часть сторонников Мария по-прежнему оставалась блокированной в городе Пренесте и скоро должна была сдаться. Однако в октябре 82 года до н э. на помощь к осажденным прорвалась 70-тысячная армия самнитов, которая деблокировала осажденных и вместе с ними двинулась на Рим. Наскоро стянув к Риму все имеющиеся в его распоряжении войска, 1 ноября 82 года до н э. Сулла преградил путь противнику у Коллинских ворот Рима. Сражение продолжалось в течение двух дней и одной ночи. Лишь к концу второго дня Сулла смог нанести противнику последний удар.

После одержанной победы Сулла обратился с письмом к сенату, в котором предложил для устройства государства наделить его диктаторскими полномочиями. Сулла был назначен диктатором на неопределенный срок. Теперь, для укрепления своего положения, удовлетворения своей мести и награждения своих сторонников, Сулла ввел так называемые проскрипции – списки своих противников, подлежащих уничтожению. В эти списки включались и богатые люди, имущество которых должно было перейти в казну. (По сведениям древних авторов, в эти списки было внесено около 300 имен.) Родственники и последующее потомство внесенных в списки Суллы лишались гражданских прав и не могли занимать государственные должности.

Террор также обрушился и на целые города и области, прежде всего на Самний и Этрурию, которые приняли активное участие в борьбе против Суллы. В период террора головы казненных выставлялись на форуме для всеобщего обозрения. За время проскрипций погибли 90 сенаторов и 2600 всадников.

После конфискации имущества и земель у противников в руках Суллы оказались огромные средства. Значительную их часть получили сторонники Суллы. Из конфискованных земель многие воины – участники военных походов под его началом, наделялись земельными участками. Каждый воин получал до 30 югеров плодородной земли.

В поисках новых союзников среди населения не только Рима, но и всей Италии Сулла был вынужден признать равноправие всех ее граждан. В Риме его опорой стали и отпущенные на свободу рабы, принадлежавшие погибшим при проскрипциях. По обычаю они получали права римского гражданства и имя того, кто их отпустил на волю – так в Риме появились 10 тысяч вольноотпущенников Корнелиев, при помощи которых определялись решения на народных собраниях. Часть вольноотпущенников вошла в отряд телохранителей Суллы.

При Сулле была особенно усилена роль сената и ограничена власть народного собрания. Сулла наделил сенат новыми полномочиями – передал ему контроль над финансами и право цензуры. Состав сената он также увеличил с 300 до 600 членов из числа своих сторонников.

Особенный удар Сулла нанес по народным трибунам. Все их предложения должны были предварительно обсуждаться в сенате. Было решено, что человек, занявший должность народного трибуна, не может дальше претендовать на более высокие государственные должности.

После того как Сулла убедился, что достиг своей цели, он неожиданно сложил с себя полномочия диктатора и поселился в своем поместье в Кумах, где отдавал предпочтение литературе и предавался удовольствиям. Здесь он и умер в 78 году до н э. от апоплексического удара.

Современники писали, что Сулла состоял из двух половин – лиса и льва, и неизвестно, какая из них была наиболее опасная. Сам Сулла говорил о себе как о баловне судьбы и даже приказал сенату называть себя Суллой Счастливым. Ему действительно везло, ведь на войне он не проиграл ни одного сражения.

Но своими удачами Сулла был обязан не столько благоприятствующим обстоятельствам, сколько своим личным качествам, чрезвычайной силе духа и тела, непреклонной последовательности и беспредельной жестокости. Отказ от диктаторской власти у него был вызван не столько нравственными соображениями, сколько стремлением жить в свое удовольствие, не неся никаких обязанностей, которые в конце жизни Сулле стали надоедать.

Участие в войнах: Югуртинская Война. Война с Каппадокией. Война с Арменией. Союзническая война. Митридатова Война. Гражданская Война.
Участие в сражениях: При Херонее. При Орхомене

(Lucius Cornelius Sulla) Римский полководец, претор (93 до н. э.), консул (88 до н. э.), диктатор (82 до н. э.). Участник Югуртинской войны (111—105 до н. э.), войн с кимврами и тевтонами (113—101 до н. э.), Союзнической войны (91— 88 до н. э.), первой войны Рима с Митридатом (89—85 до н. э.)

Принадлежал к патрицианскому роду Корнелиев . Свою молодость Сулла провел частично в легкомысленных увеселениях, частично в занятиях литературой.

В 107 г. до н. э. был квестором консула Мария во время Югуртинской войны и содействовал ее окончанию, побудив путем искусных переговоров царя Бокха Мавританского выдать Югурту . Принимал участие в войнах с кимврами и тевтонами, отличился во время Союзнической войны.

В 87 г. до н. э. Сулла был избран консулом и получил приказ вести войска на первую войну с понтийским царем Митридатом. Сулла уже успел отправиться в Кампанию к войску, чтобы оттуда отплыть к Понту, как неожиданно узнал, что в Риме партия под предводительством народного трибуна Публия Сульпиция Руфа отстранила Суллу от командования и передала консульскую власть Марию.

Пользуясь в своем войске широкой поддержкой, Сулла отказался сложить консульство и повел свои войска на Рим. Войдя с войском в город, он заставил народное собрание и сенат объявить главнейших из своих противников изменниками отечества. Для обеспечения спокойствия в период своего отсутствия Сулла остался на некоторое время в Риме, где до следующего года дожидался консульских выборов.

В течение этого времени Сулла предпринял ряд шагов, направленных на закрепление в Риме своей власти. Сульпиций и его сторонники подверглись жестоким репрессиям. Для упрочения власти олигархии Сулла предпринял ряд законодательных мер, после принятия которых государственный строй Рима претерпел значительные изменения. Была ограничена законодательная власть народного собрания, все законы, предлагаемые народными трибунами, подлежали предварительному обсуждению в сенате. Число сенаторов было увеличено на 300 новых членов из числа сторонников Суллы.

Получив ожидаемое консульство, Сулла во главе шести легионов отбыл на войну. В 87 г. до н. э. его войска (30 тысяч) высадились в Эпире и повели наступление на Афины, которые были главной базой понтийских войск и флота. Разбив в Беотии высланные против него понтийские отряды, Сулла начал осаду Афин. После долгого сопротивления Афины и порт Пирей были взяты штурмом и подверглись страшному разграблению.

В 86 г. до н. э. армия Суллы разгромила в битве при Херонее (Беотия) численно превосходившую ее армию Митридата (100 тысяч пехотинцев и 10 тысяч всадников). Многие греческие города стали переходить на сторону Рима.

Несмотря на победы, одержанные Суллой, группировка его противников, вновь захватившая власть в Риме, решила отстранить Суллу от командования армией. В Грецию уже прибыл консул Флакк с двумя легионами и приказом сменить Суллу. Однако численное превосходство было на стороне Суллы, и Флакк решил не испытывать судьбу, а, напротив, усилить своими войсками Суллу в Малой Азии.

В 85 г. до н. э. при городе Орхомене (Беотия) произошло сражение между новой понтийской армией и легионами Суллы. Это сражение было наиболее кровавым из всех сражений первой войны с Митридатом. Под натиском превосходящих сил противника легионы были смяты и бежали. И тогда сам Сулла, вырвав знамя у легионера, повел войска в новую атаку. Это помогло переломить ход сражения, участь которого решилась в пользу Рима.

Скоро Сулла смог организовать флот, который оттеснил флот Митридата и взял под свой контроль Эгейское море. Одновременно армия Флакка в Малой Азии захватила город и базу Митридата в Малой Азии Пергам.

Митридат уже не мог вести войну из-за отсутствия у него новых резервов и запросил у Суллы мира. Сулла и сам хотел поскорее покончить с войной, чтобы отправиться в Рим для борьбы со своими политическими противниками. Поэтому он потребовал от Митридата очищения захваченных территорий в Малой Азии, выдачи пленных и перебежчиков и предоставления ему 80 кораблей и 3000 талантов контрибуции. Заключив Дарданский мир, Сулла отбыл с армией в Италию. Весной 83 г. до н. э. он высадился в Брундизии. В Италии ему противостояли две армии.

Консулы ожидали наступления Суллы в Кампании, куда они и стянули большую часть своих войск. Однако Сулла высадился в Апулии, которую превратил в плацдарм для дальнейшего наступления на Рим. Здесь его сорокатысячная армия получила значительное усиление, и скоро Сулла перевел ее в Кампанию.

Здесь у города Тифата было разбито войско консула, Норбана — одного из сподвижников Мария, а войско другого консула Сципиона перешло на сторону Суллы, соблазненное высоким жалованьем.

В течение зимы 83/82 г. до н. э. Сулла и его противники готовились к предстоящим боевым действиям. Сулла разделил свои войска на две группы. Одна заняла Пицен и Этрурию, а другая под командованием самого Суллы двинулась на Рим. У городка Сигния (Сакрипорта) армия Суллы разгромила численно превосходившие ее силы, состоявшие из новобранцев, под командованием младшего Мария . Оставив часть своих войск в Риме, Сулла двинул армию на противника, сосредоточенного в городе Принесте. Оставив отряд для блокады города, Сулла отправился в Этрурию, где разгромил армию консула Карбона .

Основная часть сторонников Мария по прежнему оставалась блокированной в городе Пренесте и скоро должна была сдаться. Однако в октябре 82 г. до н. э. на помощь к осажденным прорвалась семидесятитысячная армия самнитов, которая деблокировала осажденных и вместе с ними двинулась на Рим.

Наскоро стянув к Риму все имеющиеся в его распоряжении войска, 1 ноября 82 г. до н. э. Сулла преградил путь противнику у Коллинских ворот Рима. Сражение продолжалось в течение двух дней и одной ночи. Противники не брали пленных. Лишь к концу второго дня Сулла смог нанести противнику последний удар.

После одержанной победы Сулла обратился с письмом к сенату, в котором предложил для устройства государства наделить его диктаторскими полномочиями. Сулла был назначен диктатором на неопределенный срок.

Теперь, для укрепления своего положения, удовлетворения своей мести и награждения своих сторонников, Сулла ввел так называемые проскрипции — списки своих противников, подлежащих уничтожению. В эти списки включались и богатые люди, имущество которых должно было перейти в казну. Родственники и последующее потомство проскрипированного лишались гражданских прав и не могли занимать государственные должности.

Террор также обрушился и на целые города и области, прежде всего на Самний и Этрурию, которые приняли активное участие в борьбе против Суллы.

После конфискации имущества и земель у противников в руках Суллы оказались огромные средства. Значительную их часть получили сторонники Суллы. Из конфискованных земель многие воины — участники сулланских походов наделялись земельными участками. Каждый воин получал до 30 югеров плодородной земли.

В поисках новых союзников среди населения не только Рима, но и всей Италии Сулла был вынужден признать равноправие всех ее граждан.

При Сулле была особенно усилена роль сената и ограничена власть народного собрания. Сулла наделил сенат новыми полномочиями — передал ему контроль над финансами и право цензуры. Состав сената он также увеличил с 300 до 600 членов из числа своих сторонников.

Особенный удар Сулла нанес по народным трибунам. Все их предложения должны были предварительно обсуждаться в сенате. Было решено, что человек, занявший должность народного трибуна, не может дальше претендовать на более высокие государственные должности.

Чтобы заставить народное собрание действовать в его интересах, Сулла освободил около десяти тысяч рабов, принадлежавших ранее проскрипированным. Он сам стал их патроном, создал из них отряд своих телохранителей и старался следить за их дальнейшей жизнью. Эти корнелии (как назывались вольноотпущенники) определяли решения на народных собраниях.

После того как Сулла убедился, что достиг своей цели, он сложил с себя полномочия диктатора и поселился в Путеолах, где занимался литературными делами и предавался удовольствиям. Здесь он и умер в 78 г. до н. э. от апоплексического удара.

Современники говорили, что Сулла состоял из двух половин — лиса и льва, и неизвестно, какая из них наиболее опасная. Сам Сулла говорил о себе как о баловне судьбы и даже приказал сенату называть себя Суллой Счастливым . Ему действительно везло, ведь на войне он не проиграл ни одного сражения.

Но своими удачами Сулла был обязан не столько благоприятствующим обстоятельствам, сколько своим личным качествам, чрезвычайной силе духа и тела, непреклонной последовательности и беспредельной жестокости. Отказ от диктаторской власти у него был вызван не столько нравственными соображениями, сколько стремлением жить в свое удовольствие, не неся никаких обязанностей, которые в конце жизни Сулле стали надоедать.

Пер­вым, кто из пол­ко­вод­цев и государ­ст­вен­ных дея­те­лей Рима сумел исполь­зо­вать новую рим­скую армию для борь­бы и победы над сво­и­ми поли­ти­че­ски­ми про­тив­ни­ка­ми, для захва­та еди­но­лич­ной вла­сти, - был Сул­ла. Про это­го чело­ве­ка вра­ги гово­ри­ли, что в его душе лев ужи­ва­ет­ся с лиси­цей, при­чем лиси­ца опас­нее льва, он же сам в заготов­лен­ной им зара­нее эпи­та­фии велел напи­сать: « Никто на све­те не сде­лал так мно­го добра сво­им дру­зьям и так мно­го зла сво­им вра­гам» .

Луций Кор­не­лий Сул­ла про­ис­хо­дил из ста­рин­но­го пат­ри­ци­ан­ско­го рода. Одна­ко это был дав­но обед­нев­ший род; Сул­ла в ран­ней моло­до­сти даже не имел соб­ст­вен­но­го дома - что в Риме счи­та­лось при­зна­ком край­ней бед­но­сти - и, как пишет Плу­тарх, « ютил­ся у чужих, сни­мая за неболь­шую пла­ту поме­ще­ние, чем ему впо­след­ст­вии коло­ли гла­за» . Тем не менее свою моло­дость он про­вел доволь­но бур­но: в обще­ст­ве акте­ров, в пирах и раз­вле­че­ни­ях. К воен­ной служ­бе - что было обыч­ным путем про­дви­же­ния моло­дых ноби­лей - по лест­ни­це почет­ных долж­но­стей - он при­сту­пил срав­ни­тель­но позд­но, но зато его воен­ная карье­ра раз­ви­ва­лась чрез­вы­чай­но быст­ро и успеш­но.

Назна­чен­ный кве­сто­ром к Марию в его пер­вое кон­суль­ст­во, Сул­ла вме­сте с ним отпра­вил­ся в Афри­ку, на вой­ну с нумидий­ским царем Югур­той. До того как коман­до­ва­ние в этой войне пере­шло в руки Мария, воен­ные дей­ст­вия шли крайне неудач­но, а ино­гда даже и позор­но для Рим­ско­го государ­ства: Югур­те не раз уда­ва­лось под­ку­пать рим­ских вое­на­чаль­ни­ков. Пред­ше­ст­вен­ник Мария - ари­сто­крат и опыт­ный пол­ко­во­дец Квинт Цеци­лий Метелл, - хоть и ока­зал­ся непод­куп­ным, тем не менее с.31 тоже не сумел дове­сти борь­бу до побед­но­го кон­ца. В успеш­ном ходе вой­ны под руко­вод­ст­вом Мария нема­лую роль сыг­рал его кве­стор Сул­ла. Он ока­зал­ся храб­рым офи­це­ром и лов­ким дипло­ма­том. Напри­мер, Сул­ле уда­лось заво­е­вать дове­рие царя Бок­ха , при­хо­див­ше­го­ся Югур­те тестем. Это обсто­я­тель­ст­во име­ло решаю­щее зна­че­ние.

Когда Югур­та, гони­мый воен­ны­ми неуда­ча­ми, вынуж­ден был искать при­бе­жи­ща у сво­е­го тестя, Бокх вызвал к себе Сул­лу, пообе­щав ему выдать закля­то­го вра­га рим­лян. Сул­ла сме­ло пошел на риск, кото­рый состо­ял в том, что Бокх, запо­лу­чив в свои руки и Югур­ту, и Сул­лу, мог не толь­ко не выпол­нить сво­е­го обе­ща­ния, но и посту­пить диа­мет­раль­но про­ти­во­по­лож­ным обра­зом. И дей­ст­ви­тель­но, Бокх доволь­но дол­го коле­бал­ся, взве­ши­вал все « за» и « про­тив» , но, нако­нец, посту­пил по-сво­е­му « чест­но» : из двух пред­а­тельств пред­по­чел то, кото­рое было заду­ма­но рань­ше и кото­рое, види­мо, сули­ло ему более спо­кой­ное и « гаран­ти­ро­ван­ное» буду­щее, т. е. решил выдать рим­ля­нам Югур­ту .

Еще в древ­но­сти счи­та­лось, что имен­но с это­го момен­та воз­ник­ли непри­яз­нен­ные отно­ше­ния меж­ду Мари­ем и Сул­лой, ибо Марий ни с кем не хотел делить­ся сво­им три­ум­фом. Непри­яз­нен­ные отно­ше­ния пере­шли в откры­тую враж­ду, когда в ходе Союз­ни­че­ской вой­ны моло­дой и удач­ли­вый пол­ко­во­дец Сул­ла затмил сво­и­ми успе­ха­ми не толь­ко былую воен­ную сла­ву Мария, победив­ше­го Югур­ту, но и - что гораздо суще­ст­вен­нее - недав­нюю сла­ву победи­те­ля ким­вров и тев­то­нов. Плу­тарх гово­рит о том, что эта враж­да, « столь незна­чи­тель­ная и по-дет­ски мелоч­ная в сво­их исто­ках» , при­ве­ла в даль­ней­шем « к тира­нии и пол­но­му рас­строй­ст­ву дел в государ­ст­ве» .

На кон­суль­ских выбо­рах 89 г. Сул­ла и вме­сте с ним Квинт Пом­пей (фигу­ра мало­за­мет­ная) были избра­ны кон­су­ла­ми. Обста­нов­ка в Риме - как внут­рен­няя, так и внеш­няя - была чрез­вы­чай­но слож­ной. Во-пер­вых, еще не кон­чи­лась Союз­ни­че­ская вой­на. Одна­ко эта вой­на уже не счи­та­лась глав­ной опас­но­стью: после ряда круп­ных пора­же­ний и гибе­ли наи­бо­лее талант­ли­вых с.32 руко­во­ди­те­лей дело ита­ли­ков в прин­ци­пе было про­иг­ра­но. Если же гово­рить об опас­но­стях внеш­них, то гораздо более серьез­ную угро­зу для рим­ско­го могу­ще­ства пред­став­ля­ли в то вре­мя враж­деб­ные дей­ст­вия Мит­рида­та, царя Пон­та.

Мит­ридат VI Евпа­тор был, несо­мнен­но, одним из самых дав­них и опас­ных вра­гов рим­лян. Выдаю­щий­ся государ­ст­вен­ный дея­тель, чело­век раз­но­сто­рон­них талан­тов, он сла­вил­ся и сво­ей физи­че­ской силой и умст­вен­ны­ми спо­соб­но­стя­ми. Не полу­чив ника­ко­го спе­ци­аль­но­го обра­зо­ва­ния, он вла­дел, тем не менее, 22 язы­ка­ми, писал труды по есте­ствен­ной исто­рии, забо­тил­ся о раз­ви­тии наук и искусств. Вме­сте с тем он был жесток и кова­рен, как и подо­ба­ет восточ­но­му дес­поту.

Бла­го­да­ря дипло­ма­ти­че­ским акци­ям и пря­мым воен­ным захва­там Мит­ридат рас­ши­рил гра­ни­цы сво­их вла­де­ний и создал круп­ное Пон­тий­ское государ­ст­во. Он заво­е­вал Кол­хиду, под­чи­нил Бос­пор­ское цар­ст­во, где его вой­ска­ми было подав­ле­но круп­ное вос­ста­ние под руко­вод­ст­вом Сав­ма­ка. Мит­ридат заклю­чил союз с армян­ским царем Тиг­ра­ном и под­дер­жи­вал дру­же­ские отно­ше­ния с пле­ме­на­ми ски­фов, бастар­нов и фра­кий­цев.

В самый раз­гар Союз­ни­че­ской вой­ны, вос­поль­зо­вав­шись тем обсто­я­тель­ст­вом, что рим­ские силы были ско­ва­ны необ­хо­ди­мо­стью вести воен­ные дей­ст­вия в самой Ита­лии, Мит­ридат, одер­жав победу над Вифи­ни­ей, вторг­ся на тер­ри­то­рию рим­ской про­вин­ции Азия .

Хотя гос­под­ст­во рим­лян над этой про­вин­ци­ей было срав­ни­тель­но непро­дол­жи­тель­ным (око­ло 50 лет), они успе­ли заслу­жить - глав­ным обра­зом бла­го­да­ря дея­тель­но­сти сво­их ростов­щи­ков и пуб­ли­ка­нов - лютую нена­висть насе­ле­ния. Поэто­му Мит­рида­та встре­ти­ли как осво­бо­ди­те­ля. Навстре­чу ему высы­ла­лись послы; граж­дане, оде­тые в празд­нич­ные одеж­ды, при­вет­ст­во­ва­ли его, назы­вая новым Дио­ни­сом, отцом и спа­си­те­лем Азии. Кон­су­ляр Маний Акви­лий, послан­ный в Малую Азию в каче­ст­ве пол­но­моч­но­го пред­ста­ви­те­ля Рима, был схва­чен и выдан Мит­рида­ту. Послед­ний при­ду­мал для него изощ­рен­ную пыт­ку: Мания Акви­лия про­ве­ли пешим по всем горо­дам и селе­ни­ям Малой Азии; он был обя­зан выкри­ки­вать свое имя и зва­ние, а тол­пы наро­да, с.33 при­вле­чен­ные этим зре­ли­щем, изде­ва­лись над ним. Когда его, нако­нец, при­ве­ли в Пер­гам, то каз­ни­ли таким обра­зом: ему вли­ли в гор­ло рас­плав­лен­ное золо­то, чтобы навек удо­вле­тво­рить столь свой­ст­вен­ное рим­ля­нам коры­сто­лю­бие.

В Эфе­се Мит­ридат издал при­каз, соглас­но кото­ро­му во всех горо­дах и селе­ни­ях Малой Азии в один опред­е­лен­ный день долж­ны быть умерщ­вле­ны все живу­щие там рим­ские граж­дане. И сно­ва нена­висть к рим­ля­нам ока­за­лась настоль­ко вели­ка, что этот бес­при­мер­ный при­каз жите­ли Малой Азии выпол­ни­ли неукос­ни­тель­но. В один день было пере­би­то до 80 тысяч (по дру­гим дан­ным, чуть ли не 150 тысяч) рим­ских граж­дан.

Из Малой Азии Мит­ридат, окры­лен­ный сво­и­ми успе­ха­ми, напра­вил вой­ска на Бал­кан­ский полу­ост­ров для захва­та Гре­ции. Таким обра­зом, рим­ляне сто­я­ли перед вполне реаль­ной угро­зой - быть вытес­нен­ны­ми из стран элли­ни­сти­че­ско­го Восто­ка. Это озна­ча­ло бы пол­ный крах рим­ской поли­ти­ки и даже рим­ско­го вли­я­ния в восточ­ной части Среди­зем­но­мо­рья.

Не менее слож­ным и напря­жен­ным ока­за­лось в том же году внут­рен­нее поло­же­ние Рима. Чрез­вы­чай­но обост­ри­лись отно­ше­ния меж­ду сенат­ски­ми кру­га­ми и про­тив­ни­ка­ми сена­та. К послед­ним при­над­ле­жа­ла зна­чи­тель­ная часть всад­ни­че­ства и так назы­ва­е­мые популя­ры, т. е. те, кто под лозун­га­ми защи­ты прав и инте­ре­сов « наро­да» высту­пал про­тив сенат­ской оли­гар­хии. При­чем одним из наи­бо­лее ост­рых вопро­сов, вокруг кото­ро­го и раз­вер­ну­лась оже­сто­чен­ная борь­ба, ока­зал­ся вопрос о пред­сто­я­щей войне с Мит­рида­том. В сохра­не­нии восточ­ных вла­де­ний, конеч­но, были заин­те­ре­со­ва­ны и сенат­ские и всад­ни­че­ские кру­ги. Но они были заин­те­ре­со­ва­ны по-раз­но­му. Если для сена­то­ров сохра­не­ние вли­я­ния и тер­ри­то­рий на Восто­ке было глав­ным обра­зом про­бле­мой пре­сти­жа Рим­ско­го государ­ства, то для всад­ни­ков, высту­пав­ших, как извест­но, в роли ростов­щи­ков и пуб­ли­ка­нов, дело обсто­я­ло про­ще и кон­крет­нее: речь для них шла об источ­ни­ках дохо­да. Перед мно­ги­ми из них вста­вал страш­ный при­зрак нище­ты и разо­ре­ния.

На фоне этих собы­тий совер­шен­но неожидан­ный пово­рот, совер­шен­но новый аспект при­об­ре­ло сопер­ни­че­ст­во меж­ду Мари­ем и Сул­лой, носив­шее до сих пор сугу­бо лич­ный харак­тер. Как толь­ко что избран­ный кон­сул с.34 и уже заре­ко­мен­до­вав­ший себя пер­во­класс­ным пол­ко­вод­цем, Сул­ла ока­зал­ся глав­ным и наи­бо­лее бес­спор­ным кан­дида­том на пост коман­ду­ю­ще­го в войне про­тив Мит­рида­та. Но вме­сте с тем он был уже доста­точ­но изве­стен как без­услов­ный сто­рон­ник сена­та и враг вся­ких демо­кра­ти­че­ских реформ и тен­ден­ций. Поэто­му его кан­дида­ту­ра не устра­и­ва­ла ни всад­ни­ков, ни популя­ров.

Одна­ко про­ти­во­по­ста­вить ему сле­до­ва­ло чело­ве­ка с доста­точ­но гром­ким име­нем. Таким чело­ве­ком в это вре­мя мог быть лишь Гай Марий. Прав­да, как уже гово­ри­лось, его репу­та­ция непо­беди­мо­го пол­ко­во­д­ца в послед­ние годы несколь­ко померк­ла. Да и его поли­ти­че­ская репу­та­ция - а он начи­нал свою карье­ру как став­лен­ник рим­ско­го плеб­са, рим­ской « демо­кра­тии» - тоже была силь­но под­мо­че­на: несколь­ко лет назад, когда его сто­рон­ни­ки - народ­ный три­бун Сатур­нин и пре­тор Глав­ция - воз­гла­ви­ли откры­тое вос­ста­ние про­тив сена­та, он изме­нил им и пода­вил вос­ста­ние воору­жен­ной силой. Нако­нец, поми­мо все­го про­че­го, Марий был уже стар, ему шел шесть­де­сят вось­мой год, и хотя он еже­днев­но зани­мал­ся воен­ны­ми упраж­не­ни­я­ми на Мар­со­вом поле наряду с рим­ской моло­де­жью, тем не менее его груз­ность и непо­во­рот­ли­вость слу­жи­ли пред­ме­том насме­шек. Но все же Марий ока­зал­ся един­ст­вен­ной кан­дида­ту­рой, кото­рую мож­но было про­ти­во­по­ста­вить Сул­ле. Таким обра­зом, воз­ник блок всад­ни­ков и популя­ров, направ­лен­ный про­тив сена­та, а лич­ное сопер­ни­че­ст­во меж­ду Мари­ем и Сул­лой пере­рос­ло в борь­бу мари­ан­цев и сул­лан­цев, кото­рая при­ве­ла в конеч­ном сче­те к кро­во­про­лит­ной граж­дан­ской войне.

Суль­пи­ций Руф, народ­ный три­бун 88 г., высту­пав­ший в дан­ном слу­чае как гла­ва анти­се­нат­ской оппо­зи­ции, внес в народ­ное собра­ние ряд зако­но­про­ек­тов. Во-пер­вых, пред­ла­га­лось вер­нуть всех изгнан­ных в 100 г. из Рима в свя­зи с дви­же­ни­ем Сатур­ни­на. Затем - и это был пря­мой удар по сена­ту - ста­вил­ся вопрос об исклю­че­нии из сена­та всех, кто имел более 2 тыс. дена­ри­ев дол­га (а таких сена­то­ров было нема­ло!). И, нако­нец, Суль­пи­ций Руф пред­ла­гал всех « новых граж­дан» т. е. ита­ли­ков, полу­чив­ших ныне граж­дан­ские пра­ва, рас­пред­е­лить по всем 35 три­бам (а не толь­ко по 8, как до сих пор), что, конеч­но, рез­ко меня­ло соот­но­ше­ние сил в народ­ном собра­нии.

с.35 Зако­но­про­ек­ты Суль­пи­ция Руфа, несмот­ря на про­ти­во­дей­ст­вие сена­та, были при­ня­ты. Тогда, опи­ра­ясь на сво­их сто­рон­ни­ков и на вете­ра­нов Мария, он про­во­дит через коми­ции новое пред­ло­же­ние: Марию при­сва­и­ва­ет­ся про­кон­суль­ская власть, и он вме­сто Сул­лы назна­ча­ет­ся коман­ду­ю­щим в пред­сто­я­щей войне с Мит­рида­том.

Сул­ла еще до нача­ла голо­со­ва­ния - он, веро­ят­но, пред­видел небла­го­при­ят­ный для себя исход - поки­нул Рим и спеш­но отпра­вил­ся в город Нолу, где сто­я­ли навер­бо­ван­ные им для похо­да на Восток вой­ска. Вско­ре сюда при­бы­ли послан­ные Суль­пи­ци­ем воен­ные три­бу­ны, кото­рым пору­ча­лось при­нять вой­ско и при­ве­сти его к Марию.

Одна­ко Сул­ла сумел их опе­редить. Вой­ско вовсе не жела­ло пере­ме­ны коман­до­ва­ния, тем более что вои­нам дали понять: новый пол­ко­во­дец, несо­мнен­но, набе­рет новых сол­дат и тем самым лишит их надежд на бога­тую добы­чу, кото­рую сулил нетя­же­лый и без­услов­но победо­нос­ный поход на Восток. Поэто­му на бур­ной сол­дат­ской сход­ке послан­цев Суль­пи­ция поби­ли кам­ня­ми, а от Сул­лы вой­ско потре­бо­ва­ло вести его на Рим. Это было нечто неслы­хан­ное, небы­ва­лое, мно­гие коман­ди­ры в ужа­се отка­за­лись при­нять уча­стие в бра­то­убий­ст­вен­ной войне, но Сул­ла - хотя и не без некото­рых коле­ба­ний - дви­нул армию на Рим .

По доро­ге его два­жды пыта­лись оста­но­вить послан­цы сена­та (их напра­ви­ли под дав­ле­ни­ем Суль­пи­ция и Мария), но Сул­ла, гро­мо­глас­но заявив, что он высту­па­ет про­тив тира­нов, про­дол­жал дви­гать­ся к Риму. Суль­пи­ций Руф и Марий пыта­лись орга­ни­зо­вать обо­ро­ну, послед­ний обра­тил­ся за помо­щью даже к рабам, но, как рас­ска­зы­ва­ет Плу­тарх, к нему при­со­еди­ни­лось все­го лишь трое . Пре­одолев сопро­тив­ле­ние отдель­ных отрядов и почти нево­ору­жен­ной тол­пы, кото­рая толь­ко мог­ла осы­пать всту­паю­щее в Рим вой­ско гра­дом чере­пи­цы и кам­ней с крыш домов, Сул­ла взял город. Впер­вые за всю свою мно­го­ве­ко­вую исто­рию Рим был взят рим­ски­ми же вой­ска­ми!

с.36 Сра­зу же нача­лись жесто­кие репрес­сии. Сул­ла, созвав сенат, осудил на смерть несколь­ко чело­век, в том чис­ле Мария и Суль­пи­ция Руфа. Суль­пи­ций, пред­ан­ный сво­им рабом, был убит, при­чем Сул­ла сна­ча­ла в награ­ду осво­бо­дил это­го раба, а затем при­ка­зал сбро­сить его со ска­лы за пред­а­тель­ст­во. За голо­ву Мария назна­ча­лась осо­бо круп­ная награ­да, но ему уда­лось бежать. Мно­гие мари­ан­цы, хотя и не при­го­во­рен­ные к смер­ти, тоже вынуж­де­ны были бежать, опа­са­ясь, не без осно­ва­ния, за жизнь.

Рас­пра­вив­шись с глав­ны­ми из сво­их поли­ти­че­ских про­тив­ни­ков, Сул­ла при­сту­пил к государ­ст­вен­ным рефор­мам. Все зако­ны Суль­пи­ция Руфа были отме­не­ны, три­бут­ные коми­ции - наи­бо­лее демо­кра­тич­ный вид народ­ных собра­ний в Риме - ото­дви­ну­ты на зад­ний план по срав­не­нию с собра­ни­я­ми по цен­ту­ри­ям, где, как извест­но (еще со вре­мен Сер­вия Тул­лия!), зажи­точ­ные граж­дане поль­зо­ва­лись решаю­щим пре­иму­ще­ст­вом при голо­со­ва­нии. Вооб­ще роль наи­бо­лее демо­кра­ти­че­ских эле­мен­тов рим­ско­го государ­ст­вен­но­го устрой­ства силь­но при­ни­жа­лась и огра­ни­чи­ва­лась: народ­ные три­бу­ны не име­ли теперь пра­ва обра­щать­ся со сво­и­ми зако­но­про­ек­та­ми непо­сред­ст­вен­но к коми­ци­ям, а тре­бо­ва­лась пред­ва­ри­тель­ная санк­ция сена­та. Это, конеч­но, был удар, нано­си­мый одновре­мен­но и само­сто­я­тель­но­сти коми­ций, и неза­ви­си­мо­сти три­бу­на­та. Зато, несо­мнен­но, уси­ли­ва­лась руко­во­дя­щая роль сена­та, состав кото­рой уве­ли­чи­вал­ся вдвое и дово­дил­ся до 600 чело­век. Само собой разу­ме­ет­ся, что новые сена­то­ры вер­бо­ва­лись глав­ным обра­зом из сто­рон­ни­ков Сул­лы.

Про­во­дя все эти рефор­мы, Сул­ла вынуж­ден был спе­шить. Бли­жай­шая и неот­лож­ная зада­ча, от кото­рой зави­се­ло все его буду­щее, заклю­ча­лась в дру­гом. Он был обя­зан в крат­чай­ший срок опла­тить век­сель, выдан­ный им сво­им сол­да­там, - обес­пе­чить удач­ный поход, победу, бога­тую добы­чу. Поэто­му он задер­жал­ся в Риме толь­ко до новых кон­суль­ских выбо­ров.

Одна­ко исход этих выбо­ров был для Сул­лы не вполне бла­го­при­я­тен. Если одним из кон­су­лов он сумел про­ве­сти сво­е­го явно­го сто­рон­ни­ка Гнея Окта­вия, то на вто­рое место про­шел кан­дидат, для него весь­ма мало при­ем­ле­мый, - Луций Кор­не­лий Цин­на. И хотя Цин­на сра­зу же и при свиде­те­лях поклял­ся в вер­но­сти с.37 поряд­кам, уста­нов­лен­ным Сул­лой, тот еще не успел уехать из Рима, как Цин­на уже начал - конеч­но, не сво­и­ми рука­ми - гото­вить обви­не­ние и судеб­ное дело про­тив Сул­лы. Но Сул­ле было не до того, он боль­ше уже не мог меш­кать и пото­му, как иро­ни­че­ски заме­ча­ет Плу­тарх, « поже­лав и судьям и обви­ни­те­лям доб­ро­го здра­вия» , Сул­ла отбыл на вой­ну с Мит­рида­том .

Сра­зу же после его отъ­езда поло­же­ние в Риме изме­ни­лось самым реши­тель­ным обра­зом. Цин­на, искав­ший себе опо­ру в « новых граж­да­нах» (а по некото­рым дан­ным даже полу­чив­ший из этих кру­гов взят­ку в 300 талан­тов ), внес зако­но­про­ект, повто­ряв­ший анну­ли­ро­ван­ный lex Sulpicia, о рас­пред­е­ле­нии новых граж­дан по 35 три­бам. Кро­ме того, пред­ла­га­лось вер­нуть в Рим всех тех, кто при Сул­ле был при­знан вра­гом наро­да и изгнан из горо­да.

Вто­рой кон­сул Гней Окта­вий и сенат вос­про­ти­ви­лись про­веде­нию этих зако­но­про­ек­тов. Народ­ное собра­ние про­те­ка­ло бур­но. Сто­рон­ни­ки Цин­ны заня­ли форум, имея при себе спря­тан­ные кин­жа­лы, и с кри­ком тре­бо­ва­ли допу­ще­ния новых граж­дан во все три­бы. Но и сто­рон­ни­ки Окта­вия тоже яви­лись воору­жен­ны­ми. На фору­ме про­изо­шло насто­я­щее сра­же­ние, в резуль­та­те кото­ро­го одер­жа­ли верх сто­рон­ни­ки Окта­вия и сена­та. Цин­на сде­лал отча­ян­ную попыт­ку собрать и воору­жить рабов. Когда из это­го ниче­го не вышло, ему при­шлось бежать из горо­да. Сенат при­нял реше­ние лишить его кон­суль­ско­го зва­ния и даже граж­дан­ских прав, как чело­ве­ка, кото­рый, будучи кон­су­лом, оста­вил город, нахо­див­ший­ся в угро­жа­е­мом поло­же­нии, на про­из­вол судь­бы и, кро­ме того, обе­щал сво­бо­ду рабам.

Одна­ко все эти собы­тия были лишь нача­лом борь­бы. Цин­на отнюдь не пал духом, но, про­явив боль­шую энер­гию, объ­ез­жал ита­лий­ские горо­да, жите­ли кото­рых недав­но полу­чи­ли пра­ва граж­дан­ства. Здесь он соби­рал сред­ства и вер­бо­вал вой­ска. Рим­ская армия, сто­яв­шая в Капуе, пере­шла на его сто­ро­ну. Тем вре­ме­нем вер­нул­ся из сво­е­го изгна­ния (из Афри­ки) Марий. Он выса­дил­ся в Этру­рии и, объ­ез­жая в свою оче­редь этрус­ские горо­да и обе­щая им так­же граж­дан­ские пра­ва, сумел с.38 навер­бо­вать доволь­но круп­ный отряд (до 6 тыс. чел.). После это­го Цин­на и Марий объ­еди­ни­ли свои силы, дви­ну­лись на Рим и раз­би­ли лагерь невда­ле­ке от горо­да.

Так как под­воз про­до­воль­ст­вия в Рим был отре­зан, насе­ле­ние нача­ло голо­дать. Цин­на сно­ва обра­тил­ся к рабам, обе­щая им сво­бо­ду. На сей раз боль­шое чис­ло рабов пере­бе­жа­ло к нему. Вой­ско, кото­рым рас­по­ла­гал Окта­вий, тоже ока­за­лось не совсем надеж­ным. В этой ситу­а­ции сенат при­нял реше­ние напра­вить посоль­ст­во к Цинне для пере­го­во­ров. Одна­ко послы вер­ну­лись ни с чем, так как они не зна­ли, что им следу­ет отве­тить на вопрос Цин­ны: яви­лись ли они к нему как к кон­су­лу или как к част­но­му лицу? Через некото­рое вре­мя к Цинне было направ­ле­но новое посоль­ст­во, кото­рое обра­ти­лось к нему уже как к кон­су­лу и про­си­ло лишь об одном - чтобы он дал клят­ву не про­из­во­дить рез­ни.

Пере­го­во­ры про­ис­хо­ди­ли в при­сут­ст­вии Мария. Он сто­ял воз­ле крес­ла Цин­ны и не про­из­нес ни одно­го сло­ва. Сам Цин­на наот­рез отка­зал­ся при­не­сти клят­ву, но ска­зал, что по сво­ей воле не будет вино­вен в убий­ст­ве хотя бы одно­го чело­ве­ка. Попут­но он доба­вил, чтобы Окта­вий не попа­дал­ся ему на гла­за, а то с ним может что-нибудь про­изой­ти и поми­мо воли само­го Цин­ны. Сенат при­нял все усло­вия и пред­ло­жил Цинне и Марию всту­пить в город. Но так как Марий с мрач­ной иро­ни­ей заме­тил, что для изгнан­ни­ков нет досту­па в город, то народ­ные три­бу­ны немед­лен­но анну­ли­ро­ва­ли его изгна­ние (как и всех про­чих, изгнан­ных в кон­суль­ст­во Сул­лы) .

Бли­жай­шие собы­тия пока­за­ли, что опа­се­ния сена­та были не напрас­ны. Как толь­ко вой­ско Цин­ны и Мария всту­пи­ло в город, нача­лась страш­ная рез­ня, сопро­вож­да­е­мая раз­граб­ле­ни­ем иму­ще­ства сул­лан­цев. Сол­да­ты Мария уби­ва­ли всех, на кого он ука­зы­вал рукой, и даже тех, на чьи покло­ны он не отве­чал. Гней Окта­вий, кото­рый, несмот­ря на зло­ве­щее пред­у­пре­жде­ние Цин­ны, отка­зал­ся поки­нуть город, был убит, и его голо­ва - впер­вые в исто­рии Рима голо­ва рим­ско­го кон­су­ла - была выстав­ле­на на фору­ме перед ора­тор­ской три­бу­ной. Цин­на так­же весь­ма свое­об­раз­но отбла­го­да­рил тех рабов, кото­рые, по его при­зы­ву, пере­бе­жа­ли к нему, когда с.39 он ещё сто­ял лаге­рем у Стен Рима: как-то ночью, когда рабы спа­ли, он окру­жил их отрядом, состо­я­щим из гал­лов, и всех пере­бил. Аппи­ан, сооб­щаю­щий об этом фак­те, с удо­вле­тво­ре­ни­ем заклю­ча­ет: рабы полу­чи­ли долж­ное воз­мездие за про­яв­лен­ное ими нару­ше­ние вер­но­сти сво­им гос­по­дам .

Рез­ня про­дол­жа­лась око­ло неде­ли. Затем насту­пи­ло некото­рое зати­шье, в горо­де уста­нав­ли­вал­ся порядок. Вско­ре про­шли кон­суль­ские выбо­ры. Кон­су­ла­ми на 86 г. ока­за­лись избра­ны Марий и Цин­на. Для Мария это было седь­мое - но и послед­нее - кон­суль­ст­во. Бук­валь­но через несколь­ко дней после сво­е­го избра­ния он умер.

Все зако­ны Сул­лы были отме­не­ны. Новые граж­дане рас­пред­е­ля­лись по 35 три­бам. Про­во­ди­лась частич­ная кас­са­ция дол­гов, при­сту­пи­ли к орга­ни­за­ции коло­нии в Капуе, кото­рую еще хотел выве­сти Гай Гракх. Нако­нец, было при­ня­то реше­ние о том, чтобы лишить Сул­лу прав коман­ду­ю­ще­го и на вой­ну с Мит­рида­том направ­лял­ся Луций Вале­рий Флакк, избран­ный кон­су­лом (на осво­бо­див­ше­е­ся место Мария).

Как же раз­ви­ва­лись за это вре­мя собы­тия на восточ­ном теат­ре вой­ны? Когда Сул­ла еще пере­прав­лял­ся со сво­им вой­ском в Гре­цию, поло­же­ние Мит­рида­та и его успе­хи пре­взо­шли вся­кое ожида­ние. Он вла­дел Вифи­ни­ей и Кап­па­до­ки­ей, отнял про­вин­цию Азию у рим­лян, один из его сыно­вей управ­лял основ­ны­ми вла­де­ни­я­ми в Пон­те и на Бос­по­ре, дру­гой же сын - Ари­а­рат - с боль­шой арми­ей поко­рял Фра­кию и Македо­нию. Пол­ко­во­дец Мит­рида­та Архе­лай под­чи­нил Киклад­ские ост­ро­ва, Эвбею и опе­ри­ро­вал на тер­ри­то­рии Гре­ции. Афи­на­ми управ­лял фак­ти­че­ский став­лен­ник царя - тиран Ари­сти­он.

Сул­ла, выса­див­шись в 87 г. в Эпи­ре, совер­шил оттуда пере­ход в Бео­тию. Затем он при­сту­пил к оса­де Афин. Велись под­ко­пы, стро­и­лись осад­ные маши­ны, и так как стро­и­тель­но­го мате­ри­а­ла не хва­та­ло, Сул­ла не поща­дил свя­щен­ные рощи Ака­де­мии и Ликея: они были выруб­ле­ны. Нуж­да­ясь в день­гах, он посы­лал сво­их пред­ста­ви­те­лей в зна­ме­ни­тей­шие хра­мы и свя­ти­ли­ща Элла­ды, с тем чтобы они достав­ля­ли ему оттуда накоп­лен­ные сокро­ви­ща. Когда один из его послан­цев, не рискуя с.40 изъ­ять сокро­ви­ща Дель­фий­ско­го хра­ма, сооб­щил Сул­ле, что в хра­ме сама собой зазву­ча­ла кифа­ра и что это следу­ет рас­смат­ри­вать как знак, подан­ный бога­ми, Сул­ла насмеш­ли­во отве­тил это­му упол­но­мо­чен­но­му, чтобы он дей­ст­во­вал реши­тель­нее, ибо таким путем боги выра­жа­ют отнюдь не гнев, но ско­рее радость и согла­сие. Когда деле­га­ты, направ­лен­ные к Сул­ле Ари­сти­о­ном, вме­сто дело­вых пере­го­во­ров нача­ли гово­рить о вели­ком про­шлом Афин, о Тесее и о Пер­сид­ских вой­нах, то Сул­ла не менее насмеш­ли­во заме­тил им: « Иди­те-ка отсюда, милей­шие, и все свои рос­сказ­ни при­хва­ти­те с собой; рим­ляне ведь посла­ли меня в Афи­ны не учить­ся, а усми­рять измен­ни­ков» .

Нако­нец, когда город был взят и пред­ан Сул­лой на поток и раз­граб­ле­ние, когда кровь погиб­ших, по сло­вам оче­вид­цев, обаг­ри­ла не толь­ко город­ские обла­сти, но даже вытек­ла за ворота, когда и сам Сул­ла насы­тил­ся местью, он про­из­нес несколь­ко слов в похва­лу древним афи­ня­нам и ска­зал, что дару­ет « немно­гих мно­гим, милуя живых ради мерт­вых» .

Реши­тель­ное сра­же­ние с пол­ко­во­д­ца­ми Мит­рида­та про­изо­шло на тер­ри­то­рии Бео­тии у горо­да Херо­неи (86 г.). Бит­ва была упор­ной и окон­чи­лась победой рим­лян. Следу­ю­щую важ­ную победу Сул­ла одер­жал при Орхо­мене, в резуль­та­те чего остат­ки войск Мит­рида­та вынуж­де­ны были пол­но­стью очи­стить тер­ри­то­рию Гре­ции.

Эти две победы реши­ли по суще­ст­ву исход вой­ны. Поло­же­ние Мит­рида­та рез­ко ухуд­ши­лось. В 86 г. в Гре­ции выса­дил­ся со сво­им вой­ском Вале­рий Флакк. Одна­ко его сол­да­ты нача­ли пере­бе­гать к Сул­ле, и вско­ре Флакк был убит. Коман­до­ва­ние пере­шло к его лега­ту - Гаю Фла­вию Фим­брии. Ему уда­лось вытес­нить Мит­рида­та из Пер­га­ма, и сюда же, в про­вин­цию Азию, дви­нул свои вой­ска Сул­ла. Мит­рида­ту не оста­ва­лось ниче­го дру­го­го, как про­сить о мире. Его лич­ная встре­ча с Сул­лой про­изо­шла в Дар­дане. Сул­ла дер­жал себя весь­ма высо­ко­мер­но и, не отве­чая на при­вет­ст­вие пон­тий­ско­го царя, сра­зу поста­вил вопрос реб­ром: согла­сен ли Мит­ридат на усло­вия, передан­ные ему Сул­лой при пред­ва­ри­тель­ных пере­го­во­рах? Когда царь отве­чал на эти сло­ва с.41 мол­ча­ни­ем, Сул­ла заявил: про­си­те­ли долж­ны гово­рить пер­вы­ми, мол­чать могут победи­те­ли. Мит­ридат был вынуж­ден пой­ти на усло­вия, пред­ло­жен­ные Сул­лой. Он очи­щал все захва­чен­ные им ранее тер­ри­то­рии, выпла­чи­вал кон­три­бу­цию в 3 тыс. талан­тов и выда­вал рим­ля­нам часть сво­е­го флота.

Усло­вия мира были срав­ни­тель­но мяг­ки­ми и ком­про­мисс­ны­ми, посколь­ку Сул­ла уже начал гото­вить­ся к воз­вра­ще­нию в Ита­лию, а кро­ме того, не исклю­ча­лось столк­но­ве­ние с Фим­бри­ей. Одна­ко это­го не про­изо­шло, так как сол­да­ты Фим­брии отка­за­лись сра­жать­ся с вой­ском Сул­лы. Фим­брия окон­чил жизнь само­убий­ст­вом.

Конец 85 г. и нача­ло 84 г. Сул­ла про­вел в Азии. Участ­ни­ки изби­е­ния рим­лян, дей­ст­во­вав­шие по при­ка­зу Мит­рида­та, понес­ли жесто­кое нака­за­ние. На горо­да про­вин­ции был нало­жен огром­ный штраф в 20 тыс. талан­тов. Кро­ме того, каж­дый домо­хо­зя­ин был обя­зан брать на постой сол­дат и офи­це­ров рим­ской армии на самых разо­ри­тель­ных усло­ви­ях. Во вто­рой поло­вине 84 г. Сул­ла из Эфе­са пере­пра­вил­ся в Пирей. Здесь он, кста­ти ска­зать, забрал себе обшир­ную биб­лио­те­ку, в кото­рой име­лись почти все про­из­веде­ния Ари­сто­те­ля и Тео­ф­ра­с­та. В Гре­ции Сул­ла отды­хал и лечил­ся от при­сту­па подаг­ры, а так­же гото­вил­ся к похо­ду в Ита­лию, к борь­бе с мари­ан­ца­ми. Он напра­вил посла­ние сена­ту, в кото­ром пере­чис­лял все свои победы и заслу­ги перед государ­ст­вом, начи­ная с Югур­тин­ской вой­ны. В награ­ду за это, писал он, его объ­яви­ли вра­гом оте­че­ства, дом его раз­ру­шен, жене его и детям с трудом уда­лось спа­стись. Теперь, победо­нос­но закон­чив вой­ну с Мит­рида­том, он явит­ся на помощь Риму, вос­ста­но­вит спра­вед­ли­вость и ото­мстит вра­гам. Что каса­ет­ся всех про­чих граж­дан (в том чис­ле и новых!), Сул­ла обе­щал им пол­ную без­опас­ность и про­ще­ние.

Но, конеч­но, и мари­ан­цы гото­ви­лись в свою оче­редь к войне с Сул­лой. Цин­на и его новый кол­ле­га по кон­суль­ст­ву Кар­бон объ­ез­жа­ли Ита­лию, вер­бо­ва­ли вой­ско, вся­че­ски воз­буж­да­ли про­тив Сул­лы новых граж­дан. Одна­ко эти дей­ст­вия дале­ко не все­гда были успеш­ны, а на одной из бур­ных схо­док сол­да­ты, не желав­шие отправ­лять­ся на вой­ну с Сул­лой, воз­му­ти­лись, и Цин­на был убит. Тем не менее ряд ита­лий­ских горо­дов под­дер­жи­вал мари­ан­цев, да и в Риме слиш­ком мно­гие име­ли с.42 осно­ва­ние боять­ся воз­вра­ще­ния Сул­лы, и пото­му набор войск про­дол­жал­ся.

Сул­ла со сво­ей арми­ей выса­дил­ся в Брун­ди­зии вес­ной 83 г. Вско­ре на его сто­ро­ну с круп­ным отрядом войск пере­шел про­кон­сул Цеци­лий Метелл Пий, а затем во гла­ве лич­но им навер­бо­ван­но­го леги­о­на явил­ся моло­дой Гней Пом­пей, в буду­щем про­слав­лен­ный пол­ко­во­дец, сопер­ник Цеза­ря.

Граж­дан­ская вой­на, раз­вер­нув­ша­я­ся на тер­ри­то­рии Ита­лии, дли­лась пол­то­ра года и отли­ча­лась край­ней оже­сто­чен­но­стью. Аппи­ан, рас­ска­зы­вая о ходе этой вой­ны, пред­ва­ря­ет, в соот­вет­ст­вии с излюб­лен­ным при­е­мом антич­ных исто­ри­ков, свое опи­са­ние пере­чис­ле­ни­ем самых мрач­ных пред­зна­ме­но­ва­ний. Он гово­рит, что про­изо­шло мно­го чудес: так, напри­мер, раз­ре­шил­ся от бре­ме­ни мул, какая-то жен­щи­на роди­ла вме­сто ребен­ка змею, в Риме слу­чи­лось зем­ле­тря­се­ние и рух­ну­ло несколь­ко свя­ти­лищ, а ста­рин­ный, выстро­ен­ный четы­ре­ста лет назад храм на Капи­то­лии сго­рел, и никто не мог узнать при­чи­ны пожа­ра .

Из Брун­ди­зия, жите­ли кото­ро­го впу­сти­ли вой­ско Сул­лы без боя (за что они в даль­ней­шем осво­бож­да­лись от каких бы то ни было побо­ров), Сул­ла напра­вил­ся к Риму. Про­изо­шло несколь­ко упор­ных и кро­во­про­лит­ных сра­же­ний, и, нако­нец, 1 нояб­ря 82 г. у Кол­лин­ских ворот, кото­рые вели в Рим с севе­ра, мари­ан­цы были окон­ча­тель­но, наго­ло­ву раз­гром­ле­ны, а Рим вто­рич­но взят с бою рим­ски­ми вой­ска­ми под коман­до­ва­ни­ем Сул­лы.

Победа Сул­лы озна­ме­но­ва­лась на сей раз еще неслы­хан­ным тер­ро­ром. Даже при­вык­шие за эти годы ко мно­го­му жите­ли Рима при­шли в ужас. Бук­валь­но в пер­вый же день после взя­тия горо­да Сул­ла созвал заседа­ние сена­та в хра­ме боги­ни Бел­ло­ны. В то же самое вре­мя в близ­ле­жа­щий цирк было согна­но до 6 тыс. плен­ни­ков, захва­чен­ных в ходе боев. И вот, когда Сул­ла, обра­ща­ясь к сена­то­рам, начал гово­рить, спе­ци­аль­но отря­жен­ные им сол­да­ты ста­ли изби­вать этих людей. Жерт­вы, кото­рых было так мно­го и кото­рых реза­ли в страш­ной суто­ло­ке и тес­но­те, под­ня­ли отча­ян­ный крик. Сена­то­ры были потря­се­ны, при­шли в ужас, но дер­жав­ший речь с.43 Сул­ла, ничуть не меня­ясь в лице, ска­зал, что тре­бу­ет боль­ше вни­ма­ния к сво­им сло­вам, а то, что про­ис­хо­дит за сте­на­ми хра­ма, его слу­ша­те­лей не каса­ет­ся: там по его при­ка­за­нию вра­зум­ля­ют кое-кого из него­дя­ев.

Впер­вые тер­ро­ру при­да­вал­ся орга­ни­зо­ван­ный и даже пла­но­мер­ный харак­тер. Были объ­яв­ле­ны про­скрип­ции, т. е. спис­ки лиц, кото­рые по тем или иным при­чи­нам каза­лись Сул­ле подо­зри­тель­ны­ми. Такие люди объ­яв­ля­лись вне зако­на: каж­дый мог их без­на­ка­зан­но убить или выдать. Иму­ще­ст­во их кон­фис­ко­вы­ва­лось, и из части его выпла­чи­ва­лась награ­да донос­чи­ку (или убий­це). Если доно­сил раб, он полу­чал сво­бо­ду. Голо­вы уби­тых выстав­ля­лись на фору­ме для все­об­ще­го обо­зре­ния. За вре­мя про­скрип­ций было каз­не­но 90 сена­то­ров и 2600 всад­ни­ков. Дру­зья и сто­рон­ни­ки Сул­лы, поль­зу­ясь про­скрип­ци­я­ми, сво­ди­ли лич­ные сче­ты со сво­и­ми недру­га­ми, и так как иму­ще­ст­во погиб­ших про­да­ва­лось с аук­ци­о­на, то мно­гие сул­лан­цы - напри­мер, Марк Лици­ний Красс - соста­ви­ли себе на этом огром­ные состо­я­ния.

Сул­ла щед­ро награ­дил сол­дат. Не гово­ря уже о воен­ной добы­че и о разда­чах при три­ум­фе, он вывел в коло­нии на тер­ри­то­рию Этру­рии, Лаци­у­ма и Кам­па­нии око­ло 100 тыс. вете­ра­нов, наде­лив их зем­лей. Для наде­лов зем­ля кон­фис­ко­ва­лась в тех горо­дах, кото­рые во вре­мя граж­дан­ской вой­ны нахо­ди­лись на сто­роне мари­ан­цев и ока­зы­ва­ли про­ти­во­дей­ст­вие Сул­ле. Эти земель­ные кон­фис­ка­ции разо­ри­ли и при­ве­ли к пау­пе­ри­за­ции не один деся­ток тысяч кре­стьян в Ита­лии.

Сажая сво­их вете­ра­нов на зем­лю, Сул­ла стре­мил­ся, оче­вид­но, создать всем ему обя­зан­ный слой насе­ле­ния, создать опред­е­лен­ную опо­ру в мас­шта­бе всей Ита­лии. В самом Риме опо­рой для него ста­ли 10 тыс. так назы­ва­е­мых кор­не­ли­ев - отпу­щен­ные им на волю и полу­чив­шие пра­ва рим­ских граж­дан рабы тех, кто погиб при про­скрип­ци­ях. Уме­ло исполь­зуя всех этих людей, Сул­ла мог ока­зы­вать доста­точ­но ощу­ти­мое вли­я­ние на ход и дея­тель­ность коми­ций.

Сул­ла был про­воз­гла­шен дик­та­то­ром на неогра­ни­чен­ный срок и наде­лен самы­ми широ­ки­ми пол­но­мо­чи­я­ми по устрой­ст­ву государ­ства и изда­нию зако­нов. Дик­та­то­ры не назна­ча­лись в Риме со вре­мен вто­рой Пуни­че­ской вой­ны, т. е. более 120 лет. Кро­ме того, дик­та­ту­ра, объ­яв­ляв­ша­я­ся в слу­чае край­ней воен­ной опас­но­сти, все­гда с.44 огра­ни­чи­ва­лась полу­го­дич­ным сро­ком. Сул­ла был пер­вым « бес­сроч­ным» дик­та­то­ром. Кро­ме того, про­воз­гла­ша­лось, что он не несет ника­кой ответ­ст­вен­но­сти за все про­ис­шед­шее, а на буду­щее полу­ча­ет пол­ную власть карать смер­тью, лишать иму­ще­ства, выво­дить коло­нии, осно­вы­вать и раз­ру­шать горо­да, отби­рать цар­ства и жало­вать их, кому поже­ла­ет .

Сул­лой были вос­ста­нов­ле­ны все те нов­ше­ства и изме­не­ния, кото­рые он внес в рим­ское государ­ст­вен­ное устрой­ст­во, после того как захва­тил Рим в пер­вый раз. Еще более уве­ли­чи­ва­лось зна­че­ние сена­та, в част­но­сти рас­ши­ря­лись его судеб­ные функ­ции. Уве­ли­чи­ва­лось и общее чис­ло маги­стра­тов: вме­сто шести пре­то­ров теперь изби­ра­лось восемь, вме­сто вось­ми кве­сто­ров - два­дцать. Кон­су­лы и пре­то­ры по исте­че­нии сро­ка (годич­но­го) пре­бы­ва­ния в сво­ей долж­но­сти назна­ча­лись намест­ни­ка­ми про­вин­ций. Наряду с этим еще боль­ше ущем­ля­лись пра­ва коми­ций и народ­ных три­бу­нов. Поми­мо того, что все свои зако­но­про­ек­ты три­бу­ны долж­ны были согла­со­вы­вать с сена­том, теперь объ­яв­ля­лось, что те, кто зани­мал долж­ность народ­но­го три­бу­на, уже не име­ют пра­ва домо­гать­ся какой-либо дру­гой государ­ст­вен­ной долж­но­сти. Таким обра­зом, для людей, стре­мя­щих­ся занять руко­во­дя­щее поло­же­ние в рес­пуб­ли­ке, три­бу­нат обес­це­ни­вал­ся и даже мог слу­жить пре­пят­ст­ви­ем, если иметь в виду даль­ней­шую карье­ру. Тако­ва была непи­са­ная кон­сти­ту­ция, уста­но­вив­ша­я­ся в резуль­та­те дик­та­ту­ры Сул­лы.

Все выше­из­ло­жен­ное дает, на наш взгляд, опред­е­лен­ные осно­ва­ния для некото­рых выво­дов о дея­тель­но­сти Сул­лы, для его оцен­ки как исто­ри­че­ской лич­но­сти. Нам пред­став­ля­ет­ся, что основ­ной пру­жи­ной всей его дея­тель­но­сти было неуем­ное, нена­сыт­ное стрем­ле­ние к вла­сти, непо­мер­ное често­лю­бие.

Надо ска­зать, что эти оба поня­тия - стрем­ле­ние к вла­сти и често­лю­бие - отож­деств­ля­лись сами­ми древни­ми авто­ра­ми. Для рим­ских исто­ри­ков, раз­мыш­ляв­ших о судь­бах сво­е­го оте­че­ства, о его про­шлом и насто­я­щем, о при­чи­нах его рас­цве­та и упад­ка, конеч­но, были недо­ступ­ны такие поня­тия, как клас­со­вая борь­ба, роль народ­ных масс, соци­аль­но-эко­но­ми­че­ские усло­вия раз­ви­тия обще­ства. Но тем не менее они пыта­лись выяс­нить с.45 при­чи­ны и суть явле­ний. Они пыта­лись их най­ти в сво­их, кажу­щих­ся нам ныне наив­ны­ми, пред­став­ле­ни­ях о борь­бе меж­ду « доб­ром» и « злом» , меж­ду доб­ро­де­те­ля­ми (virtutes) и поро­ка­ми (vitia, flagitia), врож­ден­ны­ми как у отдель­ных людей, так и целых поко­ле­ний.

Еще Катон Стар­ший про­воз­гла­сил борь­бу про­тив ино­зем­ных « гнус­но­стей и поро­ков» (nova flagitia), за вос­ста­нов­ле­ние ста­рых рим­ских доб­ро­де­те­лей. Зло­вред­ней­ши­ми из всех поро­ков он счи­тал коры­сто­лю­бие и любовь к рос­ко­ши (avaritia, luxuria), а так­же често­лю­бие, тще­сла­вие (ambitus). Те же поро­ки фигу­ри­ру­ют у Поли­бия, когда он гово­рит о нару­ше­нии граж­дан­ско­го согла­сия в обще­ст­ве. Насколь­ко мож­но судить по сохра­нив­шим­ся фраг­мен­там исто­ри­че­ско­го труда Посидо­ния, назван­ные поро­ки игра­ли не послед­нюю роль и в его тео­рии упад­ка нра­вов. Нако­нец, мы встре­ча­ем­ся с раз­вер­ну­тым обос­но­ва­ни­ем их роли и зна­че­ния для судеб Рим­ско­го государ­ства, когда зна­ко­мим­ся с исто­ри­че­ской кон­цеп­ци­ей Сал­лю­стия.

Сал­лю­стий, давая в одном из сво­их исто­ри­че­ских экс­кур­сов крат­кий обзор исто­рии Рима, гово­рит сна­ча­ла о счаст­ли­вом пери­о­де этой исто­рии, « золо­том веке» . Одна­ко, когда Рим­ское государ­ст­во окреп­ло, сосед­ние пле­ме­на и наро­ды были под­чи­не­ны и, нако­нец, сокру­шен наи­бо­лее опас­ный сопер­ник - Кар­фа­ген, тогда вдруг « судь­ба без­удерж­но ста­ла изли­вать свой гнев и все пере­ме­ша­лось» . Имен­но с это­го вре­ме­ни в обще­ст­ве нача­ли раз­ви­вать­ся такие поро­ки, кото­рые ока­за­лись пер­во­при­чи­ной всех зол, - страсть к обо­га­ще­нию и жаж­да вла­сти .

Сал­лю­стий дает раз­вер­ну­тое и чрез­вы­чай­но любо­пыт­ное опред­е­ле­ние, харак­те­ри­сти­ку этих двух основ­ных поро­ков. Любовь к день­гам, коры­сто­лю­бие (avaritia) в корне подо­рва­ло вер­ность, прав­ди­вость и про­чие доб­рые чув­ства, научи­ло высо­ко­ме­рию и жесто­ко­сти, научи­ло все счи­тать про­даж­ным. Стрем­ле­ние же к вла­сти или често­лю­бие (ambitio) - для Сал­лю­стия эти поня­тия вза­и­мо­за­ме­ня­е­мы - заста­ви­ло мно­гих людей стать лже­ца­ми и лице­ме­ра­ми, одно втайне дер­жать на уме, а дру­гое выска­зы­вать на сло­вах, ценить друж­бу и враж­ду не по суще­ст­ву, а исхо­дя из сооб­ра­же­ний рас­че­та и выго­ды, с.46 забо­тить­ся лишь о бла­го­при­стой­но­сти внеш­не­го вида, а отнюдь не внут­рен­них качеств. Кста­ти ска­зать, Сал­лю­стий счи­та­ет, что из этих двух поро­ков често­лю­бие все же более про­сти­тель­но, или, как он выра­жа­ет­ся, « бли­же сто­ит к доб­ро­де­те­ли» , алч­ность же, несо­мнен­но, более низ­кий порок, веду­щий к гра­бе­жам и раз­бо­ям, как это и обна­ру­жи­лось в пол­ной мере после вто­рич­но­го захва­та вла­сти Сул­лой .

Без­услов­но, харак­те­ри­зуя столь деталь­но поня­тие вла­сто­лю­бия, Сал­лю­стий имел перед гла­за­ми какой-то вполне кон­крет­ный « обра­зец» (или образ­цы!), кото­рый и поз­во­лил ему пере­чис­лить столь типич­ные чер­ты и осо­бен­но­сти. Но если это был Сул­ла, то Сал­лю­стий не смог уло­вить одной, и, пожа­луй, наи­бо­лее яркой чер­ты его харак­те­ра. Сул­ла, конеч­но, не пер­вый и не един­ст­вен­ный государ­ст­вен­ный дея­тель Рима, кото­рый стре­мил­ся к вла­сти. Но вла­сто­лю­бие Сул­лы ока­за­лось несколь­ко ино­го типа, вер­нее, ино­го каче­ства, чем ана­ло­гич­ное свой­ст­во его пред­ше­ст­вен­ни­ков, в том чис­ле и его непо­сред­ст­вен­но­го сопер­ни­ка Мария. В отли­чие от них всех, нахо­див­ших­ся в пле­ну у ста­рых пред­став­ле­ний и тра­ди­ций, Сул­ла устре­мил­ся к вла­сти небы­ва­лым еще путем - не счи­та­ясь ни с чем, напе­ре­кор всем тра­ди­ци­ям и зако­нам. Если его пред­ше­ст­вен­ни­ки как-то сооб­ра­зо­вы­ва­лись с обще­при­ня­ты­ми нор­ма­ми мора­ли, чест­но соблюда­ли « пра­ви­ла игры» , то он был пер­вым, кто риск­нул нару­шить их. И он же был пер­вым, кто дей­ст­во­вал в соот­вет­ст­вии с прин­ци­пом, про­воз­гла­шаю­щим, что победи­те­ля, героя не судят, что ему - все доз­во­ле­но.

Не слу­чай­но мно­гие из совре­мен­ных исто­ри­ков счи­та­ют Сул­лу пер­вым рим­ским импе­ра­то­ром. Кста­ти, титул импе­ра­то­ра суще­ст­во­вал в рес­пуб­ли­кан­ском Риме с дав­них пор и пона­ча­лу не имел ника­ко­го монар­хи­че­ско­го оттен­ка. Это был чисто воен­ный почет­ный титул, кото­рым обыч­но сами сол­да­ты награж­да­ли победо­нос­но­го пол­ко­во­д­ца. Его имел и Сул­ла, и дру­гие рим­ские вое­на­чаль­ни­ки. Но, гово­ря о Сул­ле как о пер­вом рим­ском импе­ра­то­ре, совре­мен­ные исто­ри­ки име­ют уже в виду новое и более позд­нее зна­че­ние тер­ми­на, кото­рое свя­зы­ва­ет­ся с пред­став­ле­ни­ем о вер­хов­ной (и фак­ти­че­ски - еди­но­лич­ной) вла­сти в государ­ст­ве.

с.47 С более позд­ни­ми рим­ски­ми импе­ра­то­ра­ми Сул­лу сбли­жа­ет и такое спе­ци­фи­че­ское обсто­я­тель­ст­во, как опо­ра на армию. Если Тацит в свое вре­мя ска­зал, что тай­на импе­рии заклю­ча­ет­ся в армии, то Сул­ла и был тем государ­ст­вен­ным дея­те­лем, кото­рый впер­вые раз­га­дал эту тай­ну и осме­лил­ся исполь­зо­вать армию как орудие для воору­жен­но­го захва­та вла­сти. Более того, на про­тя­же­нии всей сво­ей дея­тель­но­сти он откры­то опи­рал­ся на армию, не менее откры­то пре­зи­рал народ и, нако­нец, столь же откры­то и цинич­но делал став­ку на тер­рор и кор­руп­цию. Плу­тарх гово­рит, что если пол­ко­вод­цы ста­ли доби­вать­ся пер­вен­ства не доб­ле­стью, а наси­ли­ем и ста­ли нуж­дать­ся в вой­ске для борь­бы не про­тив вра­гов, а про­тив друг дру­га, что и застав­ля­ло их заис­ки­вать перед вои­на­ми и быть от них в зави­си­мо­сти, то нача­ло это­му злу поло­жил Сул­ла. Он не толь­ко вся­че­ски уго­ждал сво­е­му вой­ску, про­щая ино­гда сол­да­там круп­ные про­вин­но­сти (напри­мер, убий­ст­во одно­го из сво­их лега­тов еще во вре­мя Союз­ни­че­ской вой­ны), но часто, желая сма­нить тех, кто слу­жил под чужой коман­дой, слиш­ком щед­ро оде­лял сво­их сол­дат и таким обра­зом « он раз­вра­щал чужих вои­нов, тол­кая их на пред­а­тель­ст­во, но так же и сво­их, делая их людь­ми без­на­деж­но рас­пу­щен­ны­ми» . Что же каса­ет­ся тер­ро­ра, то, не при­во­дя слиш­ком мно­го при­ме­ров, доста­точ­но вспом­нить про­скрип­ции и изби­е­ние плен­ных во вре­мя заседа­ния сена­та в хра­ме Бел­ло­ны. Луч­шим и наи­бо­лее эффек­тив­ным сред­ст­вом воздей­ст­вия на мас­сы Сул­ла счи­тал страх, жесто­кость, тер­рор. Прав­да, афо­ризм « пусть нена­видят, лишь бы боя­лись» при­над­ле­жит не ему, но фак­ти­че­ски он посту­пал в согла­сии с этим прин­ци­пом, хотя, оче­вид­но, и счи­тал, что тот, кто вну­ша­ет страх, ско­рее импо­ни­ру­ет тол­пе, чем заслу­жи­ва­ет ее нена­висть. Отсюда его совер­шен­но осо­бое отно­ше­ние к соб­ст­вен­ной судь­бе и карье­ре.

Сул­ла верил в свою счаст­ли­вую звезду, в рас­по­ло­же­ние к нему богов. Еще в годы Союз­ни­че­ской вой­ны, когда завист­ни­ки при­пи­сы­ва­ли все успе­хи Сул­лы не его уме­нию или опы­ту, но имен­но сча­стью, он не толь­ко не оби­жал­ся на это, но сам разду­вал подоб­ные тол­ки, охот­но под­дер­жи­вая вер­сию об уда­че и о бла­го­склон­но­сти с.48 богов. После столь важ­ной для него победы при Херо­нее он на постав­лен­ных им тро­фе­ях напи­сал име­на Мар­са, Вик­то­рии и Вене­ры в знак того, как гово­рит Плу­тарх, что сво­им успе­хом он не менее обя­зан сча­стью, чем искус­ст­ву и силе. А когда он после празд­но­ва­ния сво­е­го три­ум­фа над Мит­рида­том дер­жал речь в народ­ном собра­нии, то наряду с подви­га­ми с не мень­шей тща­тель­но­стью отме­чал и пере­чис­лял свои уда­чи, а в заклю­че­ние речи пове­лел име­но­вать его Счаст­ли­вым (Felix). При веде­нии дел и пере­пис­ке с гре­ка­ми он назы­вал себя Эпа­ф­ро­ди­том, т. е. любим­цем Афро­ди­ты. И, нако­нец, когда его жена Метел­ла роди­ла двой­ню, то маль­чи­ка он назвал Фав­стом, а девоч­ку - Фав­стой, посколь­ку у рим­лян сло­во faustum озна­ча­ло: « счаст­ли­вое» , « радост­ное» .

Это была целая кон­цеп­ция. Посколь­ку Сул­ла с само­го нача­ла сво­ей карье­ры упор­но и после­до­ва­тель­но при­пи­сы­вал все свои успе­хи и победы сча­стью, то это не мог­ло быть вызва­но про­стой слу­чай­но­стью. Сул­лан­ская кон­цеп­ция сча­стья зву­ча­ла, несо­мнен­но, вызо­вом, ока­зы­ва­лась наце­лен­ной про­тив широ­ко рас­про­стра­нен­но­го уче­ния о древ­не­рим­ских доб­ро­де­те­лях (virtutes). Сул­лан­ская кон­цеп­ция утвер­жда­ла, что куда важ­нее обла­дать не эти­ми обвет­шав­ши­ми доб­ро­де­те­ля­ми, но уда­чей, сча­стьем и что боги ока­зы­ва­ют свою милость и бла­го­рас­по­ло­же­ние вовсе не тем, кто ведет раз­ме­рен­но-доб­ро­де­тель­ную жизнь, пол­ную вся­че­ских запре­тов и лише­ний. А быть любим­цем, избран­ни­ком богов - зна­чит верить в свою исклю­чи­тель­ность, верить в то, что все доз­во­ле­но! Кста­ти ска­зать, в осно­ве такой кон­цеп­ции « все­доз­во­лен­но­сти» все­гда лежит глу­бо­ко скры­тая мысль о том, что если лич­но­сти раз­ре­ше­но все , то тем самым она осво­бож­да­ет­ся от каких бы то ни было обя­за­тельств перед обще­ст­вом.

Како­вы же были соци­аль­ные кор­ни и клас­со­вая сущ­ность дик­та­ту­ры Сул­лы? Несмот­ря на некото­рые част­ные раз­ли­чия, мне­ние совре­мен­ных исто­ри­ков по это­му вопро­су на ред­кость еди­но­душ­но. Еще Момм­зен счи­тал Сул­лу сто­рон­ни­ком и защит­ни­ком сенат­ской оли­гар­хии, чело­ве­ком « кон­сер­ва­тив­но­го обра­за мыс­лей» . Гово­ря с.49 о сул­лан­ской поли­ти­ке коло­ни­за­ции и наде­ле­ния вете­ра­нов зем­лей, он рас­смат­ри­вал ее не толь­ко как стрем­ле­ние создать опо­ру ново­му режи­му, но и как попыт­ку Сул­лы вос­ста­но­вить мел­кое и сред­нее кре­стьян­ст­во, сбли­жая таким обра­зом пози­ции « уме­рен­ных кон­сер­ва­то­ров» с « пар­ти­ей рефор­мы» . Эти мыс­ли Момм­зе­на ока­за­лись чрез­вы­чай­но « пло­до­твор­ны­ми» : они доста­точ­но часто и почти без вся­ких изме­не­ний про­па­ган­ди­ру­ют­ся в совре­мен­ной запад­ной исто­рио­гра­фии . Пожа­луй, наи­бо­лее свое­об­раз­ную интер­пре­та­цию они полу­чи­ли в извест­ной рабо­те Кар­ко­пи­но, в кото­рой автор при­хо­дит к выво­ду, что Сул­ла, про­во­дя мас­со­вое и насиль­ст­вен­ное, по отно­ше­нию к преж­ним вла­дель­цам, наде­ле­ние вете­ра­нов зем­лей, осу­ществ­лял - и к тому же рево­лю­ци­он­ны­ми мето­да­ми! - аграр­ную рефор­му популя­ров . Кста­ти, с точ­ки зре­ния Кар­ко­пи­но, это - отнюдь не дока­за­тель­ст­во демо­кра­ти­че­ских сим­па­тий или тен­ден­ций в поли­ти­ке Сул­лы, ибо Сул­ла нико­гда не защи­щал инте­ре­сов той или иной соци­аль­ной груп­пи­ров­ки, той или иной пар­тии, но сто­ял над все­ми пар­ти­я­ми и груп­пи­ров­ка­ми, пре­следуя лишь одну цель - уста­нов­ле­ние монар­хи­че­ско­го обра­за прав­ле­ния .

Среди совет­ских исто­ри­ков мы не встре­тим, конеч­но, сто­рон­ни­ков подоб­ной точ­ки зре­ния. Клас­со­вые пози­ции Сул­лы доста­точ­но ясны и опред­е­ля­ют­ся вполне чет­ко: он был ярым защит­ни­ком инте­ре­сов сенат­ской ари­сто­кра­тии, создан­ная им кон­сти­ту­ция, воз­вра­щав­шая Рим; кста­ти ска­зать, к дограк­хан­ским вре­ме­нам и направ­лен­ная всем сво­им остри­ем про­тив демо­кра­ти­че­ских уста­нов­ле­ний, обес­пе­чи­ва­ла гос­под­ст­во оли­гар­хии. По суще­ст­ву это была отча­ян­ная - и уже без­на­деж­ная! - попыт­ка вос­ста­но­вить мощь и зна­че­ние обре­чен­но­го, гиб­ну­ще­го клас­са. Эта попыт­ка была пред­при­ня­та новы­ми для Рима мето­да­ми (опо­ра на армию, дик­та­ту­ра), но во имя рестав­ра­ции обвет­ша­лых уже норм и обы­ча­ев, она была пред­при­ня­та « силь­ной лич­но­стью» , но ради без­на­деж­но­го дела» Все это пред­опред­е­ля­ло недол­го­веч­ность и с.50 несо­вер­шен­ст­во воз­веден­но­го Сул­лой зда­ния на том гни­лом фун­да­мен­те, кото­рый уже никак не мог его выдер­жать.

Что каса­ет­ся стрем­ле­ния некото­рых исто­ри­ков най­ти какие-то эле­мен­ты демо­кра­тиз­ма в сул­лан­ской « аграр­ной поли­ти­ке» и сопо­ста­вить ее с тра­ди­ци­я­ми популя­ров, то это воз­мож­но лишь при весь­ма поверх­ност­ном под­хо­де. На самом же деле следу­ет гово­рить о глу­бо­ком, прин­ци­пи­аль­ном раз­ли­чии и целей, и обще­го направ­ле­ния аграр­но­го зако­но­да­тель­ства. Если в тра­ди­ции популя­ров - начи­ная с реформ Грак­хов - основ­ной целью было дей­ст­ви­тель­но « вос­ста­нов­ле­ние» кре­стьян­ства и, кста­ти, в первую оче­редь, для нужд армии, то теперь пер­во­оче­ред­ной зада­чей Сул­лы (а в даль­ней­шем и Цеза­ря!) было устрой­ст­во демо­би­ли­зу­е­мой сол­дат­ской мас­сы, кото­рую сле­до­ва­ло в дан­ный момент как мож­но ско­рее рас­пу­стить и обез­опа­сить.

Несколь­ко пере­фра­зи­руя сло­ва одно­го исто­ри­ка, мож­но ска­зать, что Грак­хи сво­и­ми аграр­ны­ми зако­на­ми хоте­ли создать кре­стьян, дабы иметь сол­дат; Сул­ла же, не желая иметь слиш­ком мно­го неудоб­ных и тре­бо­ва­тель­ных сол­дат, пытал­ся создать кре­стьян.

Завер­ше­ние поли­ти­че­ской карье­ры Сул­лы было совер­шен­но неожидан­ным. Этот чело­век, кото­рый еще сво­им совре­мен­ни­кам часто казал­ся непо­нят­ным, зага­доч­ным, совер­шил под конец сво­ей жиз­ни посту­пок, задав­ший нелег­кую зада­чу всем последу­ю­щим исто­ри­кам и до сих пор интер­пре­ти­ру­е­мый ими самым раз­лич­ным обра­зом. В 79 г. Сул­ла доб­ро­воль­но сло­жил пол­но­мо­чия дик­та­то­ра, отрек­ся от вла­сти.

Отре­че­ние было про­веде­но чрез­вы­чай­но эффект­но. В сво­ей речи перед наро­дом вче­раш­ний само­дер­жец заявил, что сла­га­ет с себя все пол­но­мо­чия, уда­ля­ет­ся в част­ную жизнь и готов дать каж­до­му, кто у него потре­бу­ет, пол­ный отчет в сво­их дей­ст­ви­ях. Никто не осме­лил­ся задать ему ни одно­го вопро­са. Тогда Сул­ла, рас­пу­стив сво­их лик­то­ров и тело­хра­ни­те­лей, сошел с три­бу­ны и, прой­дя через рас­сту­пив­шу­ю­ся перед ним в мол­ча­нии тол­пу, пеш­ком, в сопро­вож­де­нии лишь несколь­ких дру­зей напра­вил­ся домой.

Он про­жил немно­гим более года после сво­е­го отре­че­ния. Этот послед­ний год он про­вел в сво­ем куман­ском поме­стье, где зани­мал­ся писа­ни­ем мему­а­ров, охотой, рыб­ной лов­лей, а так­же - по при­ме­ру сво­ей моло­до­сти - пира­ми в обще­ст­ве акте­ров и мимов.

с.51 В 78 г. Сул­ла умер от какой-то стран­ной болез­ни, о кото­рой древ­ние авто­ры сооб­ща­ют самые фан­та­сти­че­ские сведе­ния. Похо­рон­ные тор­же­ства были небы­ва­лы­ми по сво­им мас­шта­бам и пыш­но­сти. Тело покой­но­го дик­та­то­ра вез­ли по всей Ита­лии и доста­ви­ли в Рим. Он поко­ил­ся на золо­том ложе, в цар­ском обла­че­нии. За ложем сле­до­ва­ла мас­са тру­ба­чей, всад­ни­ков и про­чая тол­па пеш­ком. Вете­ра­ны, слу­жив­шие под началь­ст­вом Сул­лы, сте­ка­лись ото­всюду; в пол­ном воору­же­нии они при­стра­и­ва­лись к похо­рон­ной про­цес­сии.

Осо­бен­но тор­же­ст­вен­ный и пыш­ный харак­тер при­об­ре­ла про­цес­сия, когда она подо­шла к город­ским воротам Рима. Было про­не­се­но более 2000 золотых вен­ков - дары от горо­дов и слу­жив­ших под коман­дою Сул­лы леги­о­нов. Из стра­ха, как гово­ри­ли сами рим­ляне, перед собрав­шим­ся вой­ском тело сопро­вож­да­ли все жре­цы и жри­цы по отдель­ным кол­ле­ги­ям, весь сенат, все маги­стра­ты с отли­чи­тель­ны­ми зна­ка­ми их вла­сти. Огром­ное коли­че­ст­во тру­ба­чей игра­ло похо­рон­ные пес­ни и мар­ши. Гром­кие при­чи­та­ния про­из­но­си­ли пооче­ред­но сена­то­ры и всад­ни­ки, затем вой­ско, а затем и осталь­ной народ, при­чем некото­рые искренне скор­бя о Сул­ле. Тра­ур­ный костер был раз­ло­жен на Мар­со­вом поле, где до это­го хоро­ни­ли лишь царей. В заклю­че­ние наше­го опи­са­ния пред­о­ста­вим сло­во Плу­тар­ху. « День с утра выдал­ся пас­мур­ный, - гово­рит он, - жда­ли дождя, и погре­баль­ная про­цес­сия дви­ну­лась толь­ко в девя­том часу. Но силь­ный ветер неожидан­но раздул костер, вспых­ну­ло жар­кое пла­мя, кото­рое и охва­ти­ло труп цели­ком. Когда костер уже уга­сал и огня почти не оста­лось, хлы­нул ливень, не пре­кра­щав­ший­ся до самой ночи, так что сча­стье, мож­но ска­зать, не поки­ну­ло Сул­лу даже на похо­ро­нах» . Таков был конец пер­во­го рим­ско­го импе­ра­то­ра - Луция Кор­не­лия Сул­лы, назван­но­го Счаст­ли­вым.

Древнеримский полководец, консул, установивший диктатуру в Риме.

Луций Корнелий Сулла родился в обедневшей семье римского патриция, принадлежавшей к знатному аристократическому роду Корнелиев. Получил хорошее домашнее образование, избрав для себя военную карьеру. Именно на этом поприще честолюбивый Сулла мечтал выдвинуться в Древнем Риме, в чем он себя и превзошел, став его полновластным диктатором.

Как военачальник Сулла прославился в ходе Югуртинской войны 111-105 годов до н.э. Тогда Рим вел борьбу против Югурты, племянника умершего нумидийского царя Миципса, который в борьбе за трон убил двух его сыновей-наследников. Югурта стал правителем Нумидии вопреки решению римского сената. К тому же его воины при захвате в 113 году до н.э. города Цирта перебили там все население, среди которого оказалось много римских граждан.

Югуртинская война для Рима началась неудачно — царь Югурта нанес позорное поражение римской армии под командованием Авла Постумия. В Нумидию был послан новый полководец — Квинт Цецилий Метелл, но война затягивалась, поскольку нумидийцы перешли к партизанской войне. Римский сенат назначил нового командующего армией — Гая Мария. Он, выходец из незнатной семьи провинции Лация, был избран в 107 году до н.э. консулом.

Однако и Гаю Марию не удалось одержать быструю победу. Только через два года, в 105-м, он смог вытеснить Югурту с его воинами во владения его тестя, царя Мавритании Бокха. Здесь и отличился римский военачальник — квестор Луций Корнелий Сулла. Он сумел побудить мавританского царя выдать ему своего зятя — нумидийского полководца Югурту.

Это сильно ударило по самолюбию Гая Мария, поскольку победа в Югуртинской войне стала приписываться Сулле. Тому пришлось пойти на сближение с врагами Мария, возглавляемыми родом Метеллов. И все же поступок Луция Корнелия Суллы не смог серьезно поколебать авторитет Гая Мария — по возвращении в Рим в январе 104 года до н.э. ему был устроен триумфальный прием. Плененного царя Югурту провели по улицам Вечного города, после чего его задушили в тюрьме. Часть Нумидии стала римской провинцией. И все же Сулла оказался одним из главных героев той победоносной войны.

В 104-102 годах до н.э. Луций Корнелий Сулла участвовал в войне с германскими племенами — тевтонов и кимвров, появившимися еще в 113 году до н.э. на северо-востоке Италии. После поражения римской армии в битве с германцами при Арауозине ее новым главнокомандующим сенат назначил Гая Мария. В 102 году до н.э. в битве при Аквах Секстиевых он разбил сперва войско тевтонов, а на следующий год при Верцеллах — кимвров. Остатки этих племен германцев были проданы в рабство. Война против тевтонов и кимвров добавила Сулле воинской славы. Он стал популярным военачальником среди римских легионеров.

В 90-х годах до н.э. на восточной границе Древнего Рима в Малой Азии усиливается Понтийское царство. Его правитель Митридат VI Евпатор открыто бросает вызов могущественному Риму. Римский сенат решает послать в Грецию войска под командованием Луция Корнелия Суллы, который был выборным консулом 88 года до н.э.

В это время на политической сцене вновь появляется Гай Марий, который желает возглавить восточный поход. Он начинает бороться за должность главного полководца Рима с помощью народного трибуна Сульпиция Руфа, который вносит на рассмотрение сената ряд соответствующих законопроектов. Опираясь на ветеранов легионов Мария и часть римской аристократии, Сульпиций добивается принятия предложенных им законов.

После этих событий в Вечном городе консул Сулла бежал к стоявшей возле города Нолы римской армии, отправлявшейся в поход против понтийского царя Митридата, и поднял легионы против Рима. Впервые римская армия выступила против собственной столицы. Город был взят легионерами, Сульпиций убит, а Гай Марий со своими ближайшими сторонниками, объявленными вне закона, бежал из Италии.

Луций Корнелий Сулла оказался победителем: он отменил законы Сульпиция и во главе римской армии поспешил на Восток. В 87 году до н.э. в Риме состоялись очередные ежегодные выборы консулов. Консулами стали приверженец Суллы Октавий и его противник Цинна.

Пока Сулла воевал на Востоке, власть в Риме захватили его враги Гай Марий и Цинна, которые в 86 году до н.э. были избраны консулами. Когда беглецы-марианцы возвратились в Рим, они устроили там страшную резню своих противников. Особенно свирепствовал отряд рабов, нанятый Марием, и Цинна был вынужден приказать перебить весь этот отряд рабов.

Полководец Луций Корнелий Сулла успешно воевал во время Первой Митридатовой войны. В середине 87 года до н.э. он высадился в Греции и осадил Афины, вставшие на сторону понтийского царя. К весне 86 года до н.э. город был взят и отдан на разграбление легионерам. Однако Сулла приказал прекратить разграбление Афин, сказав, что «милует живых ради мертвых». Опустошив сокровищницы греческих храмов, полководец Рима заявил, что храмы не должны ни в чем нуждаться, так как боги наполняют их казну.

Когда армия понтийского царя Митридата Евпатора вступила на территорию Греции, римская армия под командованием Луция Корнелия Суллы разбила ее в двух больших сражениях — при Херонее и Орхомене. Римляне вновь полностью овладели Грецией, попытавшейся освободиться от их владычества, и в августе 85 года до н.э. царь Понта подписал с Римом мир, признав свое поражение.

После победы в войне на Востоке Луций Корнелий Сулла начал готовиться к борьбе за власть в самом Вечном городе. Первым делом он привлек на свою сторону армию демократов-марианцев, оказавшуюся в Греции, в Пергаме. Это удалось сделать без боя, и командовавший войсками Мария в Греции квестор Гай Флавий Фимбрий покончил жизнь самоубийством. После этого Сулла решился начать гражданскую войну в Риме.

Весной 83 года до н.э. Сулла во главе 40-тысячной армии, состоявшей из преданных ему легионеров, высадился в Брундизиуме. Гай Марий мобилизовал более 100 тысяч своих сторонников прежде всего из числа римского плебса, на сторону марианцев встали самниты — жители области Самний. В Вечном городе марианцы начали формировать новые легионы.

Однако и у Луция Корнелия Суллы в Италии оказалось немало сторонников из числа противников Гая Мария, особенно среди аристократов и военных. На его сторону встали римские войска, которыми командовали Метелл Пий и Гней Помпей. Из Северной Африки прибыл многотысячный отряд во главе с Марком Лицинием Крассом. В отличие от новых легионов марианцев, это были хорошо обученные и дисциплинированные войска, имевшие большой военный опыт.

В 83 году до н.э. у горы Тифата близ города Капуи произошло крупное сражение между войсками Суллы и марианцами. Легионы сулланцев разгромили армию консула Кая Норбана. Марианцы были вынуждены укрыться от победителей за крепостными стенами Капуи. Преследователи не решились штурмовать город во избежание больших потерь.

В следующем 82-м году до н.э. во главе войск марианцев встали опытные полководцы — сын Гая Мария Марий Младший и вновь Кай Норбан. В сражениях между сулланцами и марианцами победы одержали первые, поскольку боевая выучка и дисциплинированность легионов Суллы была на голову выше их противников.

Одна из битв состоялась у Фавенции. Здесь сразились консульская армия под командованием Норбана и армия Суллы, которой в день битвы командовал Метелл Пий. Римский консул Кай Норбан самонадеянно атаковал противника первым, но армия марианцев, измотанная длительным маршем и не успевшая перед сражением отдохнуть, была полностью разгромлена легионами сулланцев. После бегства от Фавенции под командованием консула Норбана осталась лишь 1 тысяча человек.

С другим римским консулом — Сципионом и его войсками мудрый Сулла поступил совсем иначе. Он нашел ключ к Сципиону и большими посулами склонил его на свою сторону.

Другое сражение состоялось вблизи Сакрипонта. Здесь легионам под командованием самого Луция Корнелия Суллы противостояла 40-тысячная армия Мария Младшего. Битва была недолгой. Легионеры-ветераны Суллы сломили сопротивление плохо обученных новобранцев Гая Мария и обратили их в бегство. Больше половины из них были убиты или попали в плен к сулланцам.

Еще одним из итогов победного для Суллы сражения при Сакрипонте стало бегство марианского полководца Кая Норбана в Северную Африку. Марий Младший с остатками своих легионов укрылся за стенами города Пренесте. Вскоре эта крепость была взята сулланцами приступом, и Марий Младший, чтобы избежать позорного и гибельного плена, покончил с собой.

Значительные силы марианцев и самнитов, избежавших гибели в сражениях при Сакрипонте и Фавенции, отошли к Риму, где вновь изготовились к битве с сулланцами.

1 ноября 82 года до н.э. у римских Коллинских ворот произошло последнее крупное сражение гражданской войны на итальянской земле. Марианцами и самнитами командовал Понтий Целезин, который отважился не пустить армию Суллы в Рим. Битва продолжалась всю ночь. Все же опытность, боевая выучка и дисциплинированность легионов взяли верх. В конце концов марианцы обратились в бегство; 4 тысячи из них попали в плен.

Войдя в Рим, Луций Корнелий Сулла поступил точно так же, как это сделал в подобном случае его противник Гай Марий. По всему городу началось избиение и ограбление марианцев.

После этих кровавых событий, которые стоили жизни многим тысячам людей — воинов и мирных граждан, Луций Корнелий Сулла получил от запуганного им римского сената диктаторские полномочия. В отличие от обычной диктатуры они не были ограничены сроком и зависели от личной воли Суллы. Это давало ему практически бесконтрольную власть в государстве с республиканской системой правления. Наряду с диктатором продолжали существовать сенат, городские магистраты и другие органы управления, но теперь они находились под контролем Суллы и его приверженцев.

Диктатура Луция Корнелия Суллы была первым шагом к установлению в Древнем Риме императорской власти. Она началась с массового уничтожения его политических противников. В ходе гражданской войны в ряде итальянских городов, таких как Пренесте, Эзерния, Норба и ряда других, сулланцы уничтожили все мужское население. По всей Италии действовали карательные отряды легионеров, разыскивавших и уничтожавших явных и тайных врагов диктатора. Некоторые итальянские города за поддержку Гая Мария лишились своих земельных владений. У других были срыты крепостные стены, и теперь они в случае возобновления гражданской войны становились беззащитными. Особенно жестоко был наказан город Сомний, воины которого до последнего бились с легионами сулланцев.

Было сломлено сопротивление марианцев в Сицилии, Северной Африке и Испании. Особенно в этом отличился полководец Гней Помпей, которого Сулла удостоил прозвища Великий.

Став диктатором, Луций Корнелий Сулла опубликовал списки людей, подлежащих уничтожению — проскрипции. Число этих римских граждан достигло 5 тысяч человек. Дети жертв Суллы лишались римского гражданства. Любая помощь людям, попавшим в проскрипции, каралась смертью. За донос на своих проскрибированных хозяев рабы получали свободу, а свободные граждане — большую денежную награду.

Опытный в вопросах государственной внутренней политики, Сулла с первых лет своей диктатуры начал заботиться о том, чтобы иметь как можно больше своих приверженцев. Свыше 120 тысяч ветеранов сулланской армии, сражавшихся под его командованием против понтийского царя и в гражданской войне, получили большие земельные участки в Италии и стали владельцами поместий, в которых использовался труд рабов. С этой целью диктатор проводил массовые конфискации земель.

Командирам своих легионов Луций Корнелий Сулла раздавал денежные суммы, магистратуры и должности в сенате. Многие из них за короткий срок стали богачами. Огромное состояние нажил и римский диктатор. Десять тысяч рабов, принадлежавших жертвам сулланских репрессий, были отпущены на волю и стали называться «корнелиями» в честь своего освободителя. Эти вольноотпущенники тоже стали сторонниками Суллы.

Диктатор провел ряд реформ с целью реставрирования республиканского строя. Существенно увеличилась власть сената, который пополнился 300 новыми членами из числа сулланцев. Была отменена цензура. Ограничивались полномочия консулов и права народных трибунов, которые теперь не могли проводить законы без санкции сената. Судебные комиссии были отданы сенату. Италия была разделена на муниципальные территории. Муниципальные права получили ряд городов.

Укрепив власть римского сената и своих сторонников в нем, Луций Корнелий Сулла решил провести свободные выборы и в 79 году до н.э. добровольно сложил с себя диктаторские полномочия. При этом он до последних дней сохранял огромное влияние на политическую жизнь Рима. Отказ Суллы от диктаторской власти был неожиданным для его современников и непонятен античным и более поздним историкам.

Деятельность его носила противоречивый характер: с одной стороны, он стремился реставрировать республиканское правление, с другой — расчищал путь для императорского правления. Гражданская война Суллы и Гая Мария была лишь прологом для будущих гражданских войн в Древнем Риме, которые серьезно подточили его силы.

Характеризуя Луция Корнелия Суллу, римские историки отмечают в его личности ряд противоречий. Сулла пользовался необычайным авторитетом среди легионеров, но сам был человеком эгоистичным и холодным. Стремление реставрировать республику сочеталось у него с пренебрежением к римским обычаям. В греческих городах, например, он появлялся в греческом платье, чего обычно не делали римские магистраты. Жадный до денег, считавший все конфискованное имущество осужденных своей собственностью, диктатор был в то же время человеком расточительным.

Среди римских правителей Луций Корнелий Сулла отличался образованностью, хорошо знал греческую литературу и философию. Он был эпикурейцем и скептиком и относился иронически к религии. Но в то же время был убежденным фаталистом, верил во всякие сновидения и знамения, в свою судьбу и к своему имени присоединил прозвище Счастливый. Своей покровительницей он считал богиню Венеру. Кроме того, под именем старой римской богини Беллоны он почитал каппадокийскую богиню Ма, культ которой отличался особым изуверством.

Луций Корнелий Сулла на Викискладе

Запрос «Сулла» перенаправляется сюда; см. также другие значения.

В Википедии есть статьи о других людях с именем Луций Корнелий Сулла.

Лу́ций Корне́лий Су́лла Счастли́вый (Фе́ликс, с 27-28 января 81 до н. э.); лат. Lucius Cornelius Sulla (Felix) ; (138-78 гг. до н. э.) - древнеримский государственный деятель и военачальник, бессрочный диктатор «для написания законов и укрепления республики» (82-79 до н. э.), консул 88 и 80 годов до н. э., император, организатор кровавых проскрипций и реформатор государственного устройства. Стал первым римлянином, который захватил Вечный город силой, причём дважды. Остался в памяти потомков как жестокий тиран, добровольно отказавшийся от неограниченной власти. Идейный предшественник римских императоров.

Происхождение и молодость

Сулла происходил из постепенно угасавшей знатной семьи, представители которой давно не занимали высших государственных постов. Первым известным представителем этой ветви патрицианского рода Корнелиев был диктатор примерно 334 года до н. э. Публий Корнелий Руфин, но о нём ничего достоверно неизвестно. Прапрапрадед Суллы, Публий Корнелий Руфин, был консулом в 290 и 277 гг. до н. э., а также диктатором (предположительно, rei gerundae causa ) в неустановленный год в промежуток между 291 и 285 гг. до н. э. Вскоре, однако, он был изгнан из сената за нарушение законов о роскоши - цензор обнаружил, что у него дома хранилось больше серебряной посуды, чем было дозволено человеку его статуса. Прапрадед Луция Публий Корнелий Сулла, занимавший почётную должность жреца Юпитера (Flamen Dialis ), первым упоминается под когноменом Sulla . Прадед и дед Суллы (обоих звали Публиями) были преторами в 212 и 186 годах соответственно. Последний был наместником Сицилии.

Про его отца, Луция Корнелия Суллу, достоверно известно только то, что он был женат дважды. Вероятнее всего, он также был не первым сыном в семье, поскольку получил не передававшееся через старших сыновей имя Публий, а другое, Луций. Существует неподтверждённое предположение, что отец Суллы был претором, а затем получил в управление провинцию Азия, где мог познакомиться с понтийским царём Митридатом VI. У Суллы были брат Сервий и сестра Корнелия. Мать Суллы умерла, когда он был ребёнком, и его воспитывала мачеха. Когда будущий диктатор готовился получить взрослую мужскую тогу (то есть в 14-16 лет), Сулла-старший умер, не оставив сыну завещания.

Родовое древо Сулл (нажмите [показать], чтобы увидеть)

Сулла рос в небогатой обстановке. Впоследствии, когда Сулла стал консулом, его часто упрекали за то, что он изменил своему скромному образу жизни. Возможно, упоминаемая в источниках бедность его семьи была лишь относительной - по сравнению с другими, нажившими огромные богатства во время многочисленных войн семьями, не занимавшие высоких магистратур Суллы не имели возможности обогатиться за счёт военных трофеев и поборов в провинциях. Тем не менее, отсутствие собственного дома в конце II века было свидетельством крайней бедности для человека его происхождения. Отсутствие денег не позволило Сулле начать военную карьеру, как это делали многие другие молодые нобили. Состояние Суллы в молодости оценивается примерно в 150 000 сестерциев, хотя ему, вероятно, пришлось уплачивать долги своего отца. Впрочем, Сулла всё же получил хорошее образование. В частности, он хорошо владел греческим языком и хорошо знал греческую литературу, но при этом не попытался начать карьеру с судебных или политических речей - весьма популярных в то время занятий.

В молодости Сулла вёл распущенный образ жизни (за это его особенно сильно порицает его главный биограф, моралист Плутарх). По сообщению Плутарха, Сулла регулярно пьянствовал в компании недостойных его положения людей, и, в противоположность большинству римлян, за обедом «с Суллой нельзя было говорить ни о чём серьёзном », хотя в остальное время дня Сулла был крайне деятелен.

Начало карьеры

Югуртинская война

Основная статья: Югуртинская война

Службу Сулла начал несколько позже, чем другие (следовавшие cursus honorum начинающие политики) - квестором в 107 году, подчиняясь консулу Гаю Марию. Гай Марий должен был отправиться в Африку, где Рим завяз в Югуртинской войне в Нумидии против царя Югурты (начавшейся в 112 году и возобновившейся в 110 году). Сулла в этой войне должен был сопровождать Мария. Существует предположение, что Сулла получил должность квестора и командование в войне благодаря женитьбе на родственнице Гая Мария. Отмечается также, что Сулла мог выбрать Мария из двух полководцев, к которым можно было присоединиться (вторым был Луций Кассий Лонгин, вскоре разгромленный германцами). Первым заданием Суллы был сбор в Италии значительного вспомогательного конного войска и переброска его в Северную Африку. Сулле потребовалось лишь несколько месяцев, чтобы справиться с этим и зарекомендовать себя с самой лучшей стороны. Вскоре Луцию удалось завоевать уважение воинов благодаря умелому руководству войсками в столь юном возрасте, хотя, возможно, причиной тому было его обаяние.

О дальнейших событиях вплоть до возвращения полководцев в Рим известно преимущественно из источников, опиравшихся на мемуары Суллы, которые до настоящего времени не сохранились, но активно использовались позднейшими античными авторами. Вероятная пристрастность Суллы в своих мемуарах заставляет некоторых историков относиться к подробностям операции с недоверием. По версии, сохранённой Саллюстием, вскоре после прибытия Суллы Марий послал к противнику Югурты, царю Бокху, делегацию по просьбе последнего - Бокх намекал, что он желает сказать нечто важное. Вместе с Суллой, получившим должность легата, к Бокху отправился другой легат Гая Мария, бывший претор Авл Манлий (или Манилий). Манлий занимал более высокое положение, но передал право говорить более искусному в красноречии Сулле; не исключено, однако, что выступали они оба. Сулла повёл переговоры, видя основной своей целью обеспечить лояльность Бокха Риму в обмен на положение «союзника и друга римского народа» и возможные территориальные уступки. Саллюстий так передаёт заключительную часть речи Суллы: «Хорошенько проникнитесь идеей, что никто никогда не превосходил в великодушии римский народ; что же касается его военной силы, у вас есть все основания её знать» . Воспользовавшись случаем, Сулла сблизился с царём. Тем временем Югурта подкупил друзей Бокха, и они склонили его к мысли о прекращении контактов с римлянами. Таким образом, жизнь Суллы оказалась под угрозой, хотя в конце концов Бокх согласился на сотрудничество с Римом и послал туда посольство из числа наиболее надёжных людей, чтобы заключить мир на любых условиях. Однако послы были ограблены разбойниками, но Сулла, к этому времени получивший от Мария полномочия пропретора (pro praetore ), доброжелательно их принял и помог в дальнейшем.

Послы отправились в Рим и получили ответ, содержавший недвусмысленный намёк на то, что от Бокха ждут выдачи Югурты. После этого Бокх попросил Суллу прибыть к нему для обсуждения деталей. Сулла выехал в сопровождении отряда преимущественно легковооружённых солдат, а вскоре к нему присоединился Волукс, сын Бокха. Но на пятый день пути разведчики сообщили о присутствии поблизости крупной нумидийской армии под командованием самого Югурты. Тогда Волукс предложил Сулле бежать ночью вдвоём, но Сулла решительно отказался, сославшись на нежелание трусливо бежать от неудачливого Югурты. Однако Сулла всё же согласился выступить ночью, но только со всем отрядом. Чтобы осуществить задуманное, Сулла приказал своим солдатам быстро подкрепиться и зажечь большие костры для создания иллюзии, будто они должны провести здесь всю ночь. Однако при поисках нового лагеря мавританские конники сообщили, что Югурта опять находится перед ними, примерно в трёх километрах. Многие в лагере считали, что это была засада, организованная Волуксом, и даже хотели убить его, но Сулла лишь потребовал от него покинуть лагерь. Однако Волукс отрицал свою вину и предложил Сулле дерзкий план: пройти через лагерь Югурты с небольшим отрядом, а в качестве гарантии Волукс, зная, что Югурта не станет нападать на царского сына, пошёл вместе с Суллой. Им удалось пройти через лагерь Югурты и вскоре прибыть к Бокху.

Монета с изображением сцены передачи Югурты (справа) Бокхом (слева) Сулле (в центре). Отчеканена Фавстом Корнелием Суллой

При дворе Бокха находились подкупленные Югуртой люди, с помощью которых планировалось вести переговоры. Но Бокх тайно послал своего верного человека, Дамара, к Сулле, с предложением провести тайные переговоры, параллельно вводя в заблуждение людей Югурты. Во время дневных переговоров Бокх просил Суллу дать ему 10 дней отсрочки на раздумья, но уже ночью состоялись прямые тайные переговоры между Бокхом и Суллой при посредничестве Дабара. Сулле удалось договориться об условиях мира с Бокхом, и на следующий день Бокх послал человека Югурты при своём дворе с предложением выдать ему Суллу, чтобы, удерживая его как заложника, добиться желаемых условий мира. Вскоре Югурта прибыл к Бокху. Правда, по свидетельству Саллюстия, Бокх всё это время раздумывал, выдать ли Суллу Югурте или Югурту Сулле, но в конце концов решил выдать Югурту римлянам. Спутники Югурты были перебиты, а сам он схвачен людьми Бокха. При этом захваченный в плен Югурта был передан именно Сулле, а не его непосредственному командиру Марию. Тем не менее, Сулла сразу же передал Югурту Марию. Таким образом, Марий сумел окончить Югуртинскую войну именно благодаря Сулле.

Вскоре Марий получил право провести триумф (он прошёл 1 января 104 года до н. э.), но, по словам Плутарха, уже тогда в Риме говорили о том, что война всё же была выиграна благодаря Сулле. Хотя благодаря действиям Суллы Марий укрепил свой авторитет в Риме, его честолюбие было настолько ущемлено, что этот эпизод положил начало длительной вражде между Марием и Суллой. Чуть позже Бокх поставил в Риме статуи, изображающие богиню Викторию с трофеями в руках, а возле них - сцену передачи Югурты Сулле. По свидетельству Плутарха, это чуть не привело к столкновению между сторонниками Суллы и Мария. Позднее, около 62 года, сын Суллы Фавст отчеканил монеты с изображением этой сцены.

Война с германцами

Джованни Баттиста Тьеполо. Битва при Верцеллах

Основная статья: Кимврская война

Окончание Югуртинской войны примерно совпало с поражением римлян в битве при Араузионе 6 октября 105 до н. э., когда проконсул Квинт Сервилий Цепион отказался выполнять приказы консула Гнея Маллия Максима из-за его низкого происхождения. Гай Марий был заочно избран консулом на 104 до н. э. и подготавливал армию для организации отпора германцам.

Сулла в этой войне был последовательно легатом (104 до н. э.) и военным трибуном (103 до н. э.) у Гая Мария, но вскоре отношения между ними обострились. Плутарх сообщает, что в начале войны Марий «ещё пользовался услугами Суллы, считая, что тот слишком ничтожен, а потому не заслуживает зависти ». В 104 до н. э. Сулла взял в плен вождя тектосагов Копилла, что привело к прекращению их сопротивления, а вскоре сумел удержать от вступления в войну на стороне германцев племя марсов и даже склонил их к заключению союза с Римом. Сулла добился заметных успехов, так что вскоре Марий перестал давать ему поручения, боясь возвышения своего способного офицера. Однако в начале 102 до н. э. Сулла перешёл от Мария к Квинту Лутацию Катулу. Впрочем, существует основанное на сообщениях об отсутствии военных дарований у Катула мнение, что Сулла перешёл к Катулу, надеясь легко возвыситься на фоне бездарного командующего. Существует также версия, что Сулла, как способный офицер, мог быть направлен ко второму консулу самим Марием.

В любом случае, у Катула Сулла, занимая должность легата, быстро вошёл в доверие к нему (не исключено, что это было связано с принадлежностью их обоих к древним и знатным, но со временем угасшим родам) и вскоре достиг значительных успехов. Так, Сулла победил альпийских варваров, а затем умело наладил снабжение армии. Сулла также принял участие в решающей битве при Верцеллах 30 июля 101 до н. э. и позднее описал её в своих мемуарах. Сулла находился во время битвы вместе с Катулом и, по уверению биографа Суллы Плутарха, находился в наиболее жарком месте битвы, в то время как Марий увлёкся преследованием германцев. Предполагается, что римским войскам Катула и Суллы, которые Марий расположил в центре, перед битвой не отводилось серьёзной роли, хотя в действительности всё вышло по-другому. Римляне одержали полную победу в битве и надолго сняли угрозу со стороны германцев. Вскоре, несмотря на разногласия между претендовавшими на решающую роль в победе Катулом и Марием, в Риме был проведён совместный триумф.

Многие достижения Суллы в этой войне иногда считаются преувеличенными из-за того, что описывающая войну традиция в основном восходит к автобиографиям Суллы и Катула, которые, по-видимому, были направлены против Мария. Например, сообщения более поздних источников интерпретируются как сильные преувеличения: «как пишет Плутарх, [Сулла] покорил „большинство альпийских варваров“. Каких именно, однако, не уточняется. Думается, такая небрежность не случайна - победы легата были не так уж значительны, и излишняя конкретность могла лишь испортить впечатление ». Кроме того, делается предположение, что солдаты Катула были расположены в тактически малозначимом центре во время битвы при Верцеллах из-за своей слабой подготовки.

Получение претуры

Вскоре после окончания кимврской войны Сулла попытался начать политическую карьеру, желая вернуть своей семье прежний высокий статус. Сперва он принял участие в выборах преторов, но потерпел поражение. Сам Сулла свою неудачу приписывал плебсу, который стремился вынудить Суллу пройти сперва через эдилитет и организовать роскошные игры с участием львов, используя свою дружбу с Бокхом. По-видимому, во время предвыборной кампании Сулла опирался преимущественно на свои военные успехи, что было довольно частым явлением.

Тем не менее, позднее Сулла был избран городским претором (лат. praetor urbanus ), но добился должности подкупом, чем его впоследствии попрекали. По другому мнению, он добился должности честным путём, учтя все ошибки своего первого выдвижения и постаравшись угодить всем. Возможно, именно к этому времени относится установление «рекламной» скульптурной композиции, изображающей сцену передачи Югурты Сулле. При этом Сулла, так и не прошедший через должность эдила, всё же устроил первую крупную травлю зверей с участием 100 львов во время претуры. В год претуры Сулла провёл игры в честь Аполлона (лат. ludi Apollinares ), которые впервые провёл его прадед. Во время претуры у него также случился конфликт с Гаем Юлием Цезарем Страбоном, подробности которого неизвестны.

Точная дата его претуры в середине 90-х годов неизвестна: Плутарх указывает, что Сулла впервые участвовал в выборах претора сразу после окончания кимврской войны, а повторно участвовал и был избран спустя год, то есть в 97 или 98 году; Веллей Патеркул указывает, что Сулла был претором за год до начала Союзнической войны. В результате, в Cambridge Ancient History наместничество Суллы в Киликии датируется промежутком между 97 и 92 годами. В русскоязычной историографии вслед за Томасом Броутоном долгое время в качестве основной принималась версия о поздней претуре Суллы в 93 году и пропреторства в 92 году. Начиная с Эрнста Бадиана более распространённым является мнение о поздней претуре Суллы в 99 году. В Der Kleine Pauly 99-м годом датируется первая попытка получения претуры, а следующим годом - получение претуры на 97 год. Аналогичного мнения придерживались автор биографии Суллы Франсуа Инар и историк Ховард Скаллард.

Наместничество в Киликии

После преторства в Риме Сулла отправился в Киликию, где был наместником (возможно, в ранге проконсула). По поручению сената Сулла попытался посадить на трон в соседней Каппадокии проримски ориентированного Ариобарзана I, получившего прозвище Филоромей (любящий римлян ). Около 97 года Ариобарзан был избран на трон проримской группировкой, после чего понтийский царь Митридат VI попытался свергнуть Ариобарзана чужими руками. Поэтому Сулле, располагавшему небольшим отрядом, пришлось столкнуться с каппадокийским узурпатором Гордием и армянским царём Тиграном II, армия которых была разбита Суллой. Во время наместничества Сулла также был первым римским должностным лицом, принявшим посольство из Парфии. Сулла провёл «трёхсторонние переговоры» по вопросу о дружбе и союзе между Парфией и Римом, установив при этом три кресла - одно для парфянского посла Оробаза, второе - для себя, третье - для Ариобарзана; сам он сидел в центральном кресле. Это противоречило римской традиции, в соответствии с которой международные переговоры находились в ведении сената, а все договоры утверждались народным собранием. Кроме того, это было знаком того, что Рим не намерен общаться с Парфией на равных. После возвращения в Рим Сулла был привлечён к суду по обвинению во взяточничестве, но вскоре обвинения против него были сняты. Он также не стал выдвигать свою кандидатуру в консулы, хотя традиционно люди, прошедшие через претуру, спустя три года участвовали в выборах консулов.

Союзническая война

Основная статья: Союзническая война (91-88 до н. э.)

Военные действия Союзнической войны. Сулла руководил битвой у Нолы, взял Бовиан и участвовал ещё в нескольких битвах в Кампании и Самнии

После неожиданного восстания италиков Сулла был определён легатом к консулу 90 до н. э. Луцию Юлию Цезарю. Во время войны ему пришлось сотрудничать с Гаем Марием, хотя отмечается падение авторитета Мария при одновременном увеличении популярности Суллы.

В начале войны Сулла и Марий столкнулись с марсами, которые всегда были наиболее опасными врагами Рима в Италии. Сулла напал на марсов, когда те были дезорганизованы, пробираясь через виноградники. Большую часть года он провёл в южной части Апеннинского полуострова.

В 89 году до н. э. Сулла возглавил римское наступление в Кампании и Самнии, которое длилось с июля по сентябрь. Сперва армия Суллы напала на отряд италиков Луция Клуенция, но из-за поспешности в приготовлениях она была обращена в бегство италиками. Во время отступления навстречу убегающим сулланским войскам спешил его резерв, благодаря которому уже Клуенций был вынужден отступить. Однако Клуенций находился поблизости, и вскоре, усилив свою армию пришедшими на помощь галлами, вышел для сражения с Суллой. По сообщению Аппиана, перед битвой один массивный галл из армии Клуенция стал вызывать кого-либо из римлян на бой; из рядов сулланской армии вышел невысокий мавританец и убил галла. Остальные галлы разбежались, а Сулла воспользовался начавшимся бегством всех войск Клуенция и начал их преследование. По сообщению античных историков, во время этого преследования Сулла уничтожил около 30 тысяч солдат противника, а у стен близлежащего города Нолы, куда бежали солдаты Клуенция - ещё 20 тысяч. Также во время действий в Кампании Сулла взял Помпеи.

Затем Сулла вошёл в Самний, в область гирпинов, где сперва осадил город Эклан. Жители Эклана ждали прибытия подкреплений из Лукании и просили Суллу дать им отсрочку якобы на размышления. Разгадавший замысел экланцев Сулла за отведённый им час обложил деревянную стену города хворостом, а затем поджёг. Эклан капитулировал, но Сулла, в отличие от других сдавшихся ему городов, отдал его на разграбление своим солдатам, объясняя, что Эклан сдался не из-за лояльности римлянам, а по необходимости. Вскоре после этого Сулла неожиданно напал на военачальника самнитов Мотила с тыла и разбил его, а затем захватил и новую столицу восставших италиков, Бовиан.

Союзническая война стала очень удачной для Суллы; успешные действия выделили его среди других полководцев и сделали героем всей кампании. Он получил один из высших знаков воинской доблести - обсидиановую корону, став третьим её обладателем за два века. В октябре 89 года Сулла вернулся в Рим и выставил свою кандидатуру в консулы на следующий год.

Первое консульство

Борьба за командование армией в походе против Митридата

В конце Союзнической войны Митридат VI Евпатор, царь Понта, захватил Азию и уничтожил в ней 150 000 римских граждан. Разослав по всем городам письма, он дал приказ убить их в один день и час, сопровождая это обещанием огромного вознаграждения. Исключение составил лишь Родос - как в стойкости против Митридата, так и в верности римлянам. Но большинство полисов сотрудничали с Митридатом - например, митиленцы выдали Митридату закованными некоторых римлян. Параллельно Митридат изгнал Ариобарзана и Никомеда, царей Каппадокии и Вифинии соответственно. Выступление Митридата было связано с ослаблением Рима Союзнической войной. Огромные поборы римских наместников и откупщиков настроили местное население против Рима, что привело к их полной поддержке действий Митридата. В Риме же полагали, что война против Митридата будет достаточно лёгкой, а война на территории богатых провинций обещала чрезвычайно обогатить полководца. Также было хорошо известно, что Митридат был очень богат, а в примкнувших к Митридату греческих городах было огромное количество произведений искусства, которые в начале I века уже высоко ценились в Риме. Неудивительно, что за должность командующего армией против него развернулась упорная борьба уже на стадии выборов консулов на 88 год. Известно как минимум о четырёх именитых кандидатах на консульство.

После окончания основных боевых действий Союзнической войны Сулла вернулся в Рим в октябре 89 года и выставил свою кандидатуру в консулы. Благодаря возросшей популярности он был избран консулом на 88 год; его коллегой стал Квинт Помпей Руф, не бывший видным политиком, но другом Суллы. После победы Суллы на выборах консулов сенат, следуя устоявшейся традиции, передал командование армией в намечавшейся войне именно консулам, а Сулла по жребию получил провинцию Азию в наместничество и армию для ведения войны против Митридата. При этом для вооружения армии за неимением других средств были проданы жертвенные дары, которые, по преданию, оставил ещё Нума Помпилий. Однако на должность командующего армией претендовал и Гай Марий, надеявшийся восстановить свой прежний статус великого полководца успешными военными действиями. Против кандидатуры Суллы выступили всадники и представители сенатской оппозиции (популяры). Гай Марий, не имевший в 88 до н. э. магистратуры и не располагавший возможностью получить командование легально, склонил на свою сторону трибуна Публия Сульпиция Руфа - человека с весьма запятнанной репутацией. Для достижения своей цели Марий решил опереться на только что побеждённых с его участием италиков. По другой версии, инициатива могла исходить от Сульпиция, бывшего сторонником убитого в 91 до н. э Марка Ливия Друза. Некоторые исследователи называют Сульпиция главой антисенатской оппозиции в этот период.

Законопроект Сульпиция. Первые столкновения

Народный трибун Публий Сульпиций по соглашению с Гаем Марием внёс законопроект о распределении граждан по всем трибам, который мог иметь серьёзные последствия. Из-за этого законопроекта римское общество разделилось на две группы - на римлян, которые стремились сохранить своё доминирование в политической жизни, и на италиков, новых граждан, которые стремились завоевать полные и равные права, гарантирующие им участие в политической жизни на равных с римлянами.

В результате Союзнической войны италики по lex Iulia и lex Plautia Papiria формально получили полные гражданские права, в том числе и право голосовать наравне с римскими гражданами. В то же время, они были зачислены в последние трибы, а не распределены по старым трибам, где они численно превосходили бы собственно римлян. Из-за этого они голосовали самыми последними, что не позволяло им реально влиять на политическую жизнь в стране. Первоначально новые граждане ещё не понимали, что им достались неполные гражданские права, а поскольку основная цель, преследуемая ими во время Союзнической войны, - получение равных с римлянами гражданских прав - была достигнута, то напряжение среди италиков спало сразу же с получением этих прав. Две области - Лукания и Самний - и вовсе не получили в то время права голосовать из-за своего упорного сопротивления во время Союзнической войны. Распределение италиков по всем трибам значительно изменяло расклад сил в народном собрании. Если бы предложенный законопроект был утверждён, Гай Марий и Сульпиций смогли бы провести любой закон, опираясь на италиков, так как новые граждане благодаря своей численности могли бы обеспечить проведение любого закона.

Кроме того, Сульпиций предложил вернуть из изгнания участников движения Сатурнина 12-летней давности и исключить из сената всех, чей долг был более 2000 денариев. Эти меры были направлены против господствовавшего в Риме нобилитета.

Многие римляне, осознавая возможное ущемление своих привилегий, оказывали сопротивление проведению законопроектов Сульпиция. На стороне римлян (старых граждан) выступили и консулы - Сулла и Квинт Помпей Руф. Особенно активно выступил против законопроекта Сулла. Получив командование над армией для ведения войны против Митридата, он понимал, что Гай Марий может с помощью принятого италиками законопроекта легко заполучить командование над армией. Наконец, консулы, пользуясь своей властью, объявили назначенный для обсуждения законопроекта и голосования по нему срок неприсутственными днями, что исключало возможность собраний.

Сульпиций не стал дожидаться окончания неприсутственных дней, а приказал своим сторонникам явиться на форум со спрятанными кинжалами. Сульпиций требовал скорейшей отмены неприсутственных дней, понимая, что Сулла может в любой момент направиться в Грецию и увести с собой армию. Сульпиций указывал на незаконность введения положения о неприсутственных днях, поскольку не могла вестись и торговля. Консулы отказались, и тогда сторонники Сульпиция вынули кинжалы и стали угрожать консулам. Квинт Помпей сумел убежать, а Сулла был вынужден просить убежища в доме Гая Мария (впоследствии он это отрицал). Сулла убедил Сульпиция отпустить его, обещая обдумать ситуацию, но только после убийства сторонниками Сульпиция сына Квинта Помпея, который также приходился родственником Сулле, неприсутственные дни были отменены. Однако Сулла сразу же после этого направился к ожидавшей его армии, стремясь как можно быстрее переправиться в Грецию, чтобы постановление о смене командующего на Гая Мария не могло быть осуществлено. Однако в Риме Сульпиций успел провести оба законопроекта - о перераспределении италиков по всем трибам и о переназначении командующего армией для войны против Митридата - до переправы Суллы через Адриатическое море. По Плутарху, Сулла был в Риме во время принятия закона, и ему пришлось спешить к армии, чтобы опередить людей Мария, которым было поручено установить контроль над войсками. По другой версии, в момент принятия законов Сулла уже был в пути к Ноле, куда были направлены трибуны с поручением передать командование Марию. Наконец, существует версия, что Сулла мог отправиться к войскам в Ноле по соглашению с Марием, поскольку сама Нола всё ещё находилась в осаде с середины Союзнической войны и осаде требовался командующий.

Вооружённое выступление Суллы

Стремясь вернуть себе командование и изгнать Мария, Сулла повернул свои войска на Рим, предварительно заручившись поддержкой самих солдат. Большинство из них служили под его командованием с начала Союзнической войны, и они практически не грабили Италию, из-за чего перспектива похода в богатую Азию казалась крайне привлекательной. Сулла убедил солдат, что Марий наймёт новых солдат, и войска забросали камнями трибунов, прибывших принять у Суллы командование. В своей речи к солдатам Сулле удалось представить ситуацию как опасную для всего Рима и представить себя как избавителя. После этого солдаты, возможно, сами предложили Сулле возглавить поход на Рим. Это был первый случай, когда магистрат использовал свои войска для захвата Рима. Вместе с Суллой находился второй консул Квинт Помпей Руф (к тому времени он, возможно, уже был отстранён от консулата), что создавало иллюзию законности. Численность выступивших войск составляла около шести легионов (примерно 35 тысяч солдат), однако многие офицеры покинули армию, не желая участвовать в военном перевороте. В ответ на вопрос прибывших к Сулле послов сената о том, почему он идёт с армией против своей родины, Сулла ответил, что хочет «освободить её от тиранов ». Хотя Сулла и Помпей впоследствии пообещали послам, что начнут переговоры, вместо это они немедленно начали готовиться к штурму Рима и битве против тех отрядов, которые успели собрать Марий и Сульпиций.

Квинту Помпею с первым легионом была поручена охрана Коллинских ворот, второму легиону - удерживание Целимонтанских ворот, третьему - удержание моста Сублиция между Бычьим форумом и Яникулом, четвёртый оставался в резерве, пятый и шестой легионы под командованием Суллы вошли в город через Эсквилинские ворота, вспомогательные отряды должны были выслеживать вооружённых сторонников Сульпиция. Вошедшие в город солдаты Суллы подверглись разрозненным атакам местных жителей, но волнения были прекращены угрозой сожжения их домов. У Эсквилинского форума впервые столкнулись между собой две римские армии. Завязались уличные бои, во время которых сторонники Гая Мария пообещали предоставить свободу рабам, если те примкнут к ним, а также призвали выступить римлян. Однако рабы и горожане не вступили в бой, поэтому марианцы вместе со своими сторонниками были вынуждены бежать из города под натиском регулярной армии Суллы и Квинта Помпея. Попытки солдат-победителей начать грабёж города были пресечены.

Мероприятия Суллы

Несмотря на имевшиеся возможности для единоличного управления, Сулла отправил армию из Рима в Капую, где она должна была дожидаться его для переправы в Грецию, а сам начал управлять по-прежнему, как консул.

До настоящего времени не установлено, какие из описываемых источниками реформ относились к 88 году. Доподлинно известно лишь о том, что Сулла отменил все законы Сульпиция. Чаще всего в качестве реформ 88 года называются следующие четыре. Во-первых, консулы законодательно оформили многократно нарушавшийся порядок, по которому в народное собрание мог быть отправлен только тот законопроект, который был обсуждён в сенате. Во-вторых, в народном собрании, по свидетельству Аппиана, был осуществлён возврат к голосованию по центуриям, а не по трибам. В то же время, эта информация в других источниках не встречается, что даёт повод некоторым исследователям отрицать факт реформы системы голосования. В-третьих, народные трибуны были лишены многих прав, а распоряжения Сульпиция были отменены. В-четвёртых, сенат был пополнен 300 сенаторами из числа наиболее знатных людей (по другой версии, Сулла только планировал пополнение сената, но не осуществил его). Впрочем, значение проведённых мероприятий было невелико - вскоре они были отменены; тем не менее, они иногда рассматриваются как репетиция будущей диктатуры.

В это же время было приговорено к изгнанию 12 человек. Среди них были Гай Марий, Сульпиций и Гай Марий Младший. Марий и Сульпиций были также заочно приговорены к смерти, и вскоре Сульпиций уже был убит своим рабом, которого Сулла приказал сначала освободить за содействие, а затем казнить за предательство. Марий же скрывался в минтурнских болотах, а затем бежал в Африку. Его сын, Гай Марий Младший, также бежал в Африку.

Однако оставшиеся в Риме сторонники Мария и Сульпиция, а также многочисленные римляне, связанные с Марием теми или иными обязательствами, стали требовать отмены приговора Марию и его возвращения в Рим. Кроме того, римляне выбрали консулами на 87 год людей, не самых приемлемых для Суллы, - Гней Октавий считался его сторонником, однако Луций Корнелий Цинна был из стана его врагов. С Цинны Сулла взял обязательство проводить политику в его интересах, и тот торжественно дал клятву в поддержании проводимой Суллой политики. Кроме того, при неясных обстоятельствах (предположительно по приказу Гнея Помпея Страбона) был убит второй консул Квинт Помпей Руф. Предполагается, что Сулла и Страбон могли враждовать.

Однако после вступления в должность в начале 87 года Цинна заговорил о необходимости повторного проведения закона о перераспределении италиков. Тогда же народный трибун Марк Вергилий (возможно, по поручению Цинны) начал судебное преследование против Суллы. Сохранились сведения, что причиной изменения политической ориентации Цинны могла быть полученная им от италиков взятка в 300 талантов. Но Сулла не обратил внимания на начавшееся судебное разбирательство и, «пожелав и обвинителю и судьям долго здравствовать, отправился на войну с Митридатом ».

Война с Митридатом

Основная статья: Первая Митридатова война

Греция и Малая Азия перед выступлением Митридата

В 87 году Сулла прибыл из Италии в Грецию для ведения войны с Митридатом. Из-за событий в Риме Сулла задержался с выступлением на 18 месяцев.

Предполагается, что Сулла со своей армией высадился в Эпире и оттуда проследовал в Аттику. Сначала Сулла одержал победу над полководцами Митридата в районе Афин. Вскоре после этого он осадил сами Афины, а вскоре (1 марта 86 года) взял их штурмом, обнаружив плохо укреплённое место в городской стене. После этого он отдал город на разграбление своим солдатам, что вылилось в убийство многих граждан. В результате многие афиняне покончили с собой, ожидая скорого разрушения города. Однако затем Сулла, взяв Акрополь, где укрепился афинский тиран, помиловал город, обосновав это его славным прошлым. Тем не менее, город был сильно повреждён, рощи в Академии Платона и Ликее Аристотеля были вырублены для строительства осадных машин, афинский порт Пирей обезлюдел, а военно-морской арсенал Филона был разрушен. Нуждаясь в денежных средствах, Сулла приказал разграбить несколько храмов, включая храм Аполлона в Дельфах, где пророчествовала Пифия.

В двух битвах - при Херонее (апрель или май 86 года) и у Орхомена (осень 86 года или 85 год) - он полностью разгромил войско Понтийского царства, которым командовал полководец Митридата Архелай. Затем, переправившись в Азию, Митридат заявил о готовности принять мир на любых условиях, однако затем начал торговаться. Обложив его данью в 20 000 талантов и конфисковав часть кораблей, Сулла заставил Митридата покинуть Азию и все другие провинции, которые он занял силой оружия. Сулла освободил пленников, покарал перебежчиков и преступников и приказал, чтобы царь довольствовался «границами предков», то есть непосредственно Понтом.

Военные действия Первой Митридатовой войны

В это время в Италии хозяйничали марианцы, сумевшие захватить Рим и начавшие кампанию террора против своих оппонентов, в том числе и против сторонников Суллы. Гней Октавий, законный консул, был убит на форуме, а его голова выставлена на всеобщее обозрение. Сторонники Мария и Цинны послали на Восток консула Луция Валерия Флакка (вскоре его сменил Гай Флавий Фимбрия) для принятия командования над войсками Суллы, но отряды под командованием Фимбрии взбунтовались и вынудили его совершить самоубийство.

В Греции солдаты провозгласили Суллу своим императором (впервые этот титул упоминается во время описания Плутархом битвы при Орхомене). Возможно, это был второй случай после Каппадокии, когда солдаты провозгласили его императором. За победу над Митридатом Сулла получил право на триумф, но это произошло лишь 27-28 января 81 до н. э.

Гражданская война 83-82 до н. э

Основная статья: Гражданская война в Древнем Риме (83-82 до н. э.)

Военные действия гражданской войны 83-82 до н. э.

Высадившись в Брундизии, Сулла, не обладая численным преимуществом, быстро подчинил себе южную Италию, после чего по Аппиевой дороге его легионы направились к Риму. По пути к нему присоединялись консервативно настроенные нобили, выжившие в годы марианского террора (Квинт Цецилий Метелл Пий, Марк Лициний Красс, Гней Помпей). На руку Сулле сыграли протестные настроения римлян, недовольных правлением марианцев, и отсутствие сильных лидеров и организаторов. Марианцы начали набор войск, однако предстоящая кампания не пользовалась популярностью, и на одной из солдатских сходок Цинна, ставший к тому времени лидером марианцев, был убит. В нескольких сражениях войска Суллы разбили армии марианцев и осадили Пренесте - важный опорный пункт марианцев. При этом Сулла долгое время не вступал в Рим, поскольку с сакрально-юридической точки зрения его власть проконсула действовала лишь до вступления в город. У стен Рима произошло крупнейшее сражение гражданской войны - битва у Коллинских ворот. Первый этап битвы завершился поражением Суллы, однако благодаря успехам Красса, командовавшего правым флангом, противники были разбиты. В конце концов марианцы потерпели полное поражение и были либо убиты во время самой войны (как Гай Марий младший), либо изгнаны из Италии и впоследствии убиты за её пределами (как Гней Папирий Карбон и Гай Норбан).

Диктатура Суллы

Занятие должности бессрочного диктатора

Сулла пришёл к власти в 82 году до н. э. Для легитимации захвата власти Сулла призвал сенаторов избрать так называемого междуцаря - интеррекса, поскольку консулов тогда не было: Гней Папирий Карбон погиб в Сицилии, Гай Марий младший - в Пренесте. Сенат избрал Луция Валерия Флакка, ожидая, что он предложит выбрать новых консулов. Однако Сулла поручил Флакку внести в народное собрание предложение о назначении выборов диктатора. При этом диктаторскую власть не должен был ограничивать традиционный срок в 6 месяцев, но диктатура должна продолжаться «до тех пор, пока Рим, Италия, вся римская держава, потрясённая междоусобными распрями и войнами, не укрепится ». Однако обычай избирать диктатора в особых случаях прекратился 120 лет тому назад (последним диктатором был Гай Сервилий Гемин). При этом в озвученном Флакком предложении не указывалось, что диктатором следовало выбрать именно Суллу, хотя сам Сулла этого не скрывал. Наконец, Сулла в одной из речей прямо заявил, что именно он будет полезен для Рима в настоящее время. Было проведено постановление, предоставлявшее ему право казнить смертью, конфисковать имущество, основывать колонии, строить и разрушать города, давать и отнимать престолы. Кроме того, сенаторы объявили, что все мероприятия Суллы - как в прошлом, так и в будущем, признаются законными. Полный титул Суллы в период диктатуры был dictator legibus scribundis et rei publicae constituendae .

Чтобы сохранить видимость сохранения существовавшего ранее государственного строя, Сулла допустил «избрание» консулов на 81 год до н. э. Консулами стали Марк Туллий Декула и Гней Корнелий Долабелла. Сам Сулла, будучи диктатором, обладал высшей властью и стоял выше консулов. Перед ним шли 24 ликтора с фасциями - столько же ликторов сопровождало древнеримских царей. Кроме того, его окружали многочисленные телохранители. Своим начальником конницы Сулла сделал Луция Валерия Флакка - компромиссную фигуру из числа видных политиков, сохранивших нейтралитет.

Проскрипции

Вскоре после прихода Суллы к власти или чуть раньше начала диктатуры начались проскрипции. Об их начале Сулла, по-видимому, объявил перед народным собранием (предположительно, 3 ноября 82 года), предварительно объяснив своё решение. На Форуме были вывешены таблички с именами тех, кого следовало ликвидировать, - первоначально ими были личные враги Суллы, но затем список стал пополняться богатыми римлянами, далёкими от политики. Впрочем, не исключается и возможная неосведомлённость источников о реальной подоплёке внесения в списки, на первый взгляд, случайных лиц. Также таблички содержали обоснование проскрипций и юридически закрепляли различные их аспекты. Так, убийца проскрибированного, принёсший Сулле голову в качестве доказательства, получал два таланта (40 кг) серебра, а если убийцей был раб, то он получал свободу. Доносчики также получали подарки. Тех, кто укрывал внесённых в списки, ждала смерть. Гражданства лишались сыновья и внуки осуждённых, а имущество проскрибированных подлежало конфискации в пользу государства.

Многие соратники Суллы (например, Помпей, Красс, Лукулл) нажили огромные богатства на распродажах имущества и на внесении богатых людей в проскрипции. Красс, однако, был впоследствии отстранён от проскрипций из-за внесения человека в проскрипционные списки без согласования с Суллой.

Сулла составил проскрипционный список в восемьдесят человек, не снесшись ни с кем из магистратов. Последовал взрыв всеобщего негодования, а через день Сулла объявил новый список в двести двадцать человек, затем третий - не меньший. После этого он обратился с речью к народу и сказал, что в списки он внёс только тех, кого припомнил, а если кто-нибудь ускользнул от его внимания, то он составит ещё другие такие списки…

Проскрипции свирепствовали не только в Риме, но и по всем городам Италии. От убийств не защищали ни храмы богов, ни очаг гостеприимства, ни отчий дом; мужья гибли в объятиях супруг, сыновья - в объятиях матерей. При этом павшие жертвой гнева и вражды были лишь каплей в море среди тех, кого казнили ради их богатства. Палачи имели повод говорить, что такого-то сгубил его огромный дом, этого - сад, иного - тёплые купанья .

Но, кажется, всего невероятнее случай с Луцием Катилиной. В то время, когда исход войны был ещё под сомнением, он убил своего брата, а теперь стал просить Суллу, чтобы тот внёс покойника в проскрипционные списки как живого. Сулла так и сделал. В благодарность за это Катилина убил некоего Марка Мария, члена враждебной партии, и принёс его голову Сулле, сидевшему на Форуме, а затем подошёл к находившейся вблизи кропильнице Аполлона и омыл себе руки .

Под угрозой смерти находился в то время и будущий бессрочный диктатор Гай Юлий Цезарь, но его влиятельным родственникам удалось уговорить Суллу пощадить его. По версии Плутарха, Сулла сказал о Цезаре своим соратникам: «Вы ничего не понимаете, если не видите, что в этом мальчишке - много Мариев ». Светоний записал похожую версию: «Сулла сдался, но воскликнул, повинуясь то ли божественному внушению, то ли собственному чутью: „Ваша победа, получайте его! но знайте: тот, о чьем спасении вы так стараетесь, когда-нибудь станет погибелью для дела оптиматов, которое мы с вами отстаивали: в одном Цезаре таится много Мариев!“ ».

Существует предположение, что в большинстве случаев внесённых в проскрипционные списки (по крайней мере, наиболее видных из них) казнили на Марсовом поле, а не на месте задержания. Способом казни было отсечение головы с предварительной поркой. Отрубленные головы выставлялись на рострах и у фонтана Сервилия, где до этого демонстрировались головы противников Мария.

По некоторым оценкам, жертвами проскрипций стали 90 сенаторов и 2600 представителей всаднического сословия либо 520 человек.

Реформы

Прорисовка профиля Суллы на денарии 54 года до н. э.

К числу наиболее известных мероприятий Суллы относится закон о магистратах - lex Cornelia de magistratibus , который установил новые возрастные цензы для желающих занять высшие государственные должности и создал некоторые ограничения для того, чтобы карьера начинающих политиков не развивалась слишком быстро. Так, возрастной ценз стал составлять 29 лет для квестора (по закону Виллия 180 до н. э. - lex Villia annalis - этот возраст составлял 27 лет), 39 лет для претора (33 года по закону Виллия) и 42 года для консула (36 лет по закону Виллия). То есть, между исполнением должности квестора и претора должно было проходить не менее 10 лет. Этим же законом Сулла также воспретил занимать должность претора ранее отправления должности квестора, а должность консула ранее отправления должности претора (ранее эти нормы часто нарушались, поскольку ещё не были закреплены). Кроме того, этим законом было запрещено занимать одну и ту же должность спустя менее чем 10 лет после того, как она была занята впервые. Таким образом были внесены коррективы в cursus honorum . Количество квесторов было увеличено с 8 до 20, а преторов - с 6 до 8. Кроме того, квесторы теперь зачислялись в состав сената сразу же после окончания службы, а не при следующем цензе, как было принято ранее.

Важным его мероприятием стала борьба с институтом народных трибунов. В начале I века до н. э. трибуны играли большую роль в системе политических отношений и, по мнению ряда современников, серьёзно подрывали стабильность государства. Магистратура, созданная когда-то для отстаивания сословных интересов плебеев, превратилась в источник постоянного напряжения. К числу прав трибунов относились законодательная инициатива, право вето, право на созыв народных собраний, сената и contiones , полная неприкосновенность. Возможно, поводом для ограничения власти и престижа народных трибунов для Суллы послужил пример братьев Тиберия и Гая Гракхов, а также Ливия Друза и Публия Сульпиция, которые, с точки зрения «оптиматов» и лично Суллы, причинили государству много зла. Сулла резко уменьшил влияние этой должности, лишив трибунов права законодательной инициативы и права созыва сената, ограничив или даже отменив право вето, а впоследствии трибуну было запрещено занимать какую-либо другую должность. Вследствие этого все дорожившие своей репутацией или происхождением стали уклоняться в последующее время от трибунской должности. После уменьшения полномочий трибунов их положение в политической системе возвратилось к их изначальному положению в начале V века до н. э. и свелось к защите прав отдельных плебеев. Однако в 70 году до н. э. бывшие сулланцы Красс и Помпей во время совместного консульства восстановили все полномочия народных трибунов в прежнем объёме, сняв с них все наложенные Суллой ограничения. Тем не менее, восстановление полномочий народных трибунов в досулланских масштабах не привело к восстановлению прежнего престижа этой должности.

К периоду диктатуры иногда относят и упоминавшуюся под 88 годом реформу голосования по принятию законов с трибутной системы на центуриатную, хотя факт её существования иногда подвергается сомнению (предполагается, что сохранивший свидетельство об этом Аппиан заимствовал информацию из явно антисулланского источника).

Суллой был пополнен обезлюдевший во время войн сенат - в его состав было зачислено 300 человек из числа наиболее знатных всадников. Возможно, увеличение численности сената состояло из двух частей - сперва численность опустевшего сената была доведена до трёхсот, а позднее увеличена вдвое. В ходе восстановления численности сената до трёхсот в сенат могли быть возвращены все, кто был исключён Марием, а также добавлены ветераны, отличившиеся в последних войнах и подходящие по имущественному цензу. Увеличение сената вдвое, скорее всего, происходило путём голосования каждой из 35 триб с участием новых граждан - каждая триба избирала девять кандидатов на пополнение сената.

Судебные дела по большинству вопросов были переданы специализированным судебным коллегиям (обычно их насчитывают восемь - по числу преторов), комплектование которых было возвращено под контроль сената, и теперь судьями в этих коллегиях могли стать только сенаторы, а не всадники, как установили Гракхи. Также известно, что Сулла увеличил численность жрецов в жреческих коллегиях. Сулла стал первым, кто провёл закон против нарушений на выборах (de ambitu ). Этим законом предусматривался десятилетний запрет на занятие магистратур для нарушителей. Суллой были также проведены законы о величии римского народа - leges de maiestate , по которым, в частности, пропреторам и проконсулам запрещалось без разрешения из Рима начинать войну и выходить за пределы отданных им под управление провинций. Считается, что Сулла также узаконил обращение плакированной монеты или даже возобновил её выпуск. Одновременно с этим Сулла усилил борьбу с фальшивомонетчиками, что должно было символизировать активизацию борьбы за стабилизацию финансового положения Римского государства.

Для поддержки своего курса Сулла включил свыше 10 000 наиболее молодых и крепких рабов, принадлежавших ранее убитым римлянам, в число участников народного собрания. Всех их Сулла объявил римскими гражданами, по своему родовому имени назвав их Корнелиями, чтобы тем самым иметь возможность пользоваться голосами 10 000 таких членов народного собрания, которые готовы были исполнять все его приказания. Дарование свободы такому количеству рабов было беспрецедентным для Древнего Рима шагом. Опора на Корнелиев после окончания гражданской войны, во время которой на рабов пытались опереться марианцы, считается свидетельством целенаправленной, но в то же время радикальной политики.

Служившие в его армии солдаты были наделены большим количеством свободной или отнятой у владельцев в качестве штрафа земли в городских общинах. Кроме того, для наделения землёй ветеранов использовались и поместья проскрибированных. Ветераны легионов были наделены землёй почти исключительно в Италии, и только одна ветеранская колония была основана за её пределами. Не существует, однако, единого мнения относительно количества ветеранов, получивших землю. Аппиан в разных местах своих «Гражданских войн» пишет о 23 легионах и 120 тысячах солдат, Тит Ливий употребляет цифру в 47 легионов (по другому мнению, цифру в источнику следует читать как 27). Исследователи обычно говорят о примерно 100 тысячах ветеранов, 120 тысячах либо о примерно 23 легионах (наименьшее число, встречающееся в источниках) без оценок количества. Не существует и единого мнения относительно средней площади земельных участков - обычно она очень нечётко ограничивается 10-100 югерами (2,5-25 гектаров).

Необходимое количество земли было конфисковано у землевладельцев-италиков, в основном из Кампании, Самния и Этрурии. По-видимому, это было связано с наиболее жестоким сопротивлением жителей трёх областей Сулле: например, города Апулии, радушно встретившие Суллу, практически не было подвергнуты конфискациям. Считается, что множество свободных крестьян в результате конфискаций было лишено средств к существованию. Часть земли, возможно, была взята из фонда ager publicus . Из-за того, что почти десять лет подряд Италию сотрясали конфликты, большое количество ранее обрабатываемой земли было заброшено, что уменьшало количество недовольных. В Лукании и Самнии большинство земель были малопригодны для земледелия, из-за чего Сулла ограничился преимущественно распределением поместий проскрибированных.

Несмотря на то, что Сулла отбирал землю у италиков, а в 88 году до н. э. отменил зачисление италиков во все трибы, перед началом гражданской войны он обещал полное прощение всем своим противникам из числа старых и новых граждан, что интерпретируется как попытка сближения со всеми италиками. Раздача отобранной земли ветеранам и дарование свободы Корнелиям рассматриваются как меры, направленные на создание социальной опоры новой власти, а иногда - как осуществление аграрной программы противников Суллы.

Конечной целью политических мероприятий Суллы исследователи называют установление верховенства сената в государственных делах или восстановление политических преимуществ нобилитета. Также существует мнение, что Сулла проводил политику, выгодную прежде всего богатым землевладельцам. Сам Сулла преподносил все свои действия народу как «устроение республики», то есть как совершенствование неписаной римской республиканской конституции.

Кроме того, Сулла перестроил курию Гостилия, перенёс померий и поставил свою конную статую на форуме возле Lapis niger - предполагаемого места захоронения Ромула. Перенос померия (расширение юридической и сакральной границы города) вкупе с другими мероприятиями символизировало создание обновлённого Рима.

Отказ от диктатуры

В 79 году Сулла неожиданно для всех оставил свой пост бессрочного диктатора. При этом он открыто заявил, что готов дать отчёт обо всех своих действиях, после чего появлялся в городе публично без ликторов и телохранителей. Также Сулла не контролировал выборы консулов на 78 год и появился на форуме во время выборов как частное лицо. Сулла не стал предпринимать никаких мер даже несмотря на то, что одним из консулов стал Марк Эмилий Лепид, крайне враждебно относившийся к Сулле и его реформам.

Став частным человеком, Сулла с большой расточительностью стал задавать пиры для народа. Их размах был очень широк: «Излишек заготовленных припасов был так велик, что каждый день много еды вываливали в реку, а вино пили сорокалетнее и ещё более старое ». При этом сам Сулла нарушал законы об ограничении роскоши, проведённые ранее им самим.

Болезнь и смерть

В это время у Суллы появились симптомы неизвестной болезни. Плутарх рассказывает:

Он долгое время не знал, что у него во внутренностях язвы, а между тем всё тело его подверглось гниению и стало покрываться несметным количеством вшей. Многие были заняты тем, что днём и ночью снимали их с него, но то, что они успевали удалить было лишь каплей в море по сравнению с тем, что нарождалось вновь. Всё его платье, ванна, вода для умыванья, пища кишели этим разлагающимся потоком, - так развилась его болезнь. Много раз в день погружался он в воду, чтобы вымыть своё тело и очиститься. Но всё было бесполезно.

Сулла умер в 78 году до н. э. Его смерть спровоцировала распрю между его сторонниками и противниками. К этим двум группировками принадлежали и консулы - Квинт Лутаций Катул Капитолин поддерживал сулланцев, а Марк Эмилий Лепид, несмотря на то, что он стал консулом при поддержке сулланца Гнея Помпея, принадлежал к пережившим проскрипции антисулланцам и возглавил противников торжественного погребения Суллы. Между тем, было принято решение о погребении его за государственный счёт на Марсовом поле. В Италии был объявлен траур, на время которого вся политическая деятельность и все судебные процессы были приостановлены. Умершему диктатору были предоставлены две исключительных привилегии - на кремацию и захоронение в черте города.

Плутарх и Аппиан сохранили подробности погребения Суллы. Сперва его тело в царском облачении на золотом ложе пронесли по всей Италии, а перед ним носили знамёна и фасции. Затем в Рим стали стекаться его солдаты в полном вооружении. В Риме в память о нём произносили речи лучшие ораторы. В последний путь тело Суллы сопровождала огромная процессия. Его тело было отнесено на Марсово поле, где хоронили только царей, на плечах нескольких самых сильных сенаторов. «День с утра выдался пасмурный, ждали дождя, и погребальная процессия тронулась только в девятом часу. Но сильный ветер раздул костёр, вспыхнуло жаркое пламя, которое охватило труп целиком. Когда костёр уже угасал и огня почти не осталось, хлынул ливень, не прекращавшийся до самой ночи ». Сулла стал первым представителем рода Корнелиев, чьё тело было кремировано. В этом видят желание Суллы или его сторонников избавить останки от осквернения после смерти, подобно тому, как были осквернены останки Гая Мария. Сохранились сведения, будто надпись на надгробии Суллы была составлена им самим: «Здесь лежит человек, который более, чем кто-либо из других смертных, сделал добра своим друзьям и зла врагам». Могила Суллы была расположена неподалёку от villa publica , где полководец ночевал перед триумфом.

Личность Суллы

Этот политический Дон Жуан был человеком с цельным характером. Вся его жизнь служит доказательством неизменяемости его врождённых влечений: в самых разнообразных положениях он всегда был один и тот же.

Древние авторы по-разному оценивали проводимые Суллой мероприятия, однако характеризовали его как яркую неоднозначную личность. В частности, ему неоднократно приписывалась сопутствующая ему во всех делах (вплоть до собственных похорон) удача. Возможно, это является отголоском взглядов самого диктатора, принявшего к концу жизни агномен Феликс (Счастливый) под влиянием своих сторонников.

Плутарх характеризовал Суллу как человека «переменчивого и с самим собой несогласного ». Также Плутарх замечает, что Луций был «крутой нравом и мстительный от природы », но «ради пользы умел сдерживать гнев, уступая расчёту ».

У Суллы были голубые глаза и красноватые пятна на лице, которые, по мнению античных авторов, придавали ему угрожающий вид. Сенека сообщает, что «Сулла был особенно жесток тогда, когда к лицу его приливала кровь». Сохранились также сведения, что у него был красивый голос, позволявший ему хорошо петь. Предполагается, что у него были светлые волосы.

Личная жизнь

В молодости Сулла был любовником состоятельной вольноотпущенницы Никополы, от которой после её смерти унаследовал имущество по завещанию. Основной биограф диктатора Плутарх называет первой его женой Илию (др.-греч. ᾿Ιλία ), второй - Элию, третьей - Клелию. Однако неоднократно высказывалось предположение, что Юлия (Илия) - искажённое в греческой традиции написание имени Элии, либо наоборот. Если первую жену Суллы звали Юлией, она вполне могла быть родственницей Гая Юлия Цезаря, что могло быть использовано Юлиями для отведения от него угрозы во время проскрипций. Таким образом, в источнике, вероятно, произошло «удвоение» первой жены. Отмечается, что первые супруги будущего диктатора были представительницами знатных родов, но не принадлежали к правящей верхушке.

После развода со второй женой Клелией (развод был дан под предлогом её бесплодия) Сулла женился на Цецилии Метелле, дочери Луция Цецилия Метелла Далматика, врага Гая Мария, и вдове Марка Эмилия Скавра. Благодаря этому браку Луций Корнелий сблизился с Метеллами, одним из наиболее влиятельных древнеримских родов в конце II - начале I века до н. э. Хотя брак был заключён в год, когда Сулла достиг консулата (88 год до н. э.), в римском обществе его восприняли как мезальянс. Вскоре после сложения Суллой полномочий диктатора Цецилия заболела и спустя какое-то время умерла. Сам Луций был по каким-то причинам ограничен на общение с умирающими религиозными запретами (возможно, из-за членства в коллегии понтификов), поэтому он не смог посетить свою умирающую супругу. После её смерти Сулла нарушил им же изданный закон об ограничениях на затраты во время похорон. В последний раз Сулла женился в возрасте примерно 59 лет, незадолго до смерти. Его избранницей стала Валерия Мессала, с которой он познакомился на гладиаторских играх:

Проходя мимо Суллы, за его спиною, она, протянув руку, вытащила шерстинку из его тоги и проследовала на свое место. На удивлённый взгляд Суллы Валерия ответила: «Да ничего особенного, император, просто и я хочу для себя малой доли твоего счастья». Сулле приятно было это слышать, и он явно не остался равнодушен, потому что через подосланных людей разузнал об имени этой женщины, выведал, кто она родом и как живёт .

Дети

От первой жены Илии/Юлии/Элии у Суллы была дочь Корнелия. Она стала женой Квинта Помпея, сына консула Квинта Помпея Руфа. Её сын позднее отчеканил монету с изображением обоих своих дедов, а дочь стала второй женой Цезаря. Клелии был дан развод, поводом к чему называлось её бесплодие, поэтому, очевидно, детей у пары не было. Сын диктатора Луций (по-видимому, от Метеллы), не прожив шести лет, умер в 82-81 годах, незадолго до смерти Цецилии Метеллы. После рождения близнецов от Цецилии Сулла нарушил ономастические религиозные обряды своего времени, чтобы дать детям имена Фауст (Фавст) и Корнелия Фауста (Корнелия Фавста), которые никогда не употреблялись в Риме. В то же время, в соответствии с преданием, обнаруживший Ромула и Рема пастух носил похожее имя - Фаустул (Фавстул). Последним ребёнком, родившимся от Суллы, была девочка Постумия (Постума).

Религиозные взгляды

Сулла был религиозным человеком и находился под сильным влиянием восточных культов, хотя он тесно познакомился с ними уже в зрелом возрасте. В период его пребывания пропретором в Киликии он был свидетелем или участником оргиастических обрядов в честь местной богини Маа (или Ма; римский аналог - Беллона), после чего сильно увлёкся её культом. Также известно, что в походах будущего диктатора сопровождали восточные маги, гадатели и ворожеи. Своё первое заседание сената в 82 году он созвал именно в храме Беллоны. Кроме того, ряд фактов в источниках (12 молний; предостережения от имени богини и др.) свидетельствует о знакомстве Суллы с религией этрусков и о том, что в окружении диктатора были её адепты.

Сам Сулла часто приписывал все свои успешные начинания покровительству богов и ближе к концу жизни (27-28 января 81 года) принял агномен Феликс (счастливый). Ранее, ещё в период Митридатовой войны, он начал называть себя Эпафродитом (любимцем Афродиты). Своих новорождённых детей он назвал Фауст (Фавст) и Корнелия Фауста (Фавста) именно в связи со своими представлениями о покровительстве богов. С. Л. Утченко видит в последовательно проводимой концепции счастья вызов традиционной римской системе ценностей и попытку оправдания своих действий через утверждение об отсутствии обязательств перед обществом для того человека, которому покровительствуют боги. Особое почитание Аполлона, возможно, было особенностью всего рода Сулл. Высказываются предположения, что взгляды диктатора на отношения богов и людей хорошо согласовывались с традиционным римским представлением о религии (формула do ut des ). Когда его жена Цецилия Метелла умирала, Сулла тщательно выполнял религиозные предписания, которые были положены ему как члену коллегии понтификов: не общался с ней и, в конце концов, развёлся.

В то же время, во время Первой Митридатовой войны Сулла относился к святилищам прагматично, без должного почитания, и приказал разграбить самое почитаемое в греческом мире святилище Дельфийского оракула (храм Аполлона), когда нуждался в деньгах. После победы в войне Сулла вновь стал позиционировать себя как почитателя греческих богов. Существует также предположение, что его религиозность была напускной и использовалась им в политических целях (в частности, для привлечения народа), но в последнее время эта точка зрения подвергается сомнению.

Закон о реформе криминального законодательства (Lex Cornelia de sicariis et veneficis ) ок. 81 года до н. э. иногда интерпретируется и как закон против магической практики. Наконец, именно со времени господства Суллы в Риме особое распространение получили мессианские и эсхатологические представления, как принесённые с Востока, так и заимствованные у этрусков. В 83 году в Риме ждали конца света, чему особенно способствовала начавшаяся гражданская война.

Оценка деятельности Суллы

Сулла был первым человеком в Риме, кто использовал данные ему сенатом легионы для развязывания гражданской войны и захвата власти, что сближает его с более поздними римскими императорами. Но хотя Сулла захватил власть с помощью армии (более того - с помощью активных военных действий), он удерживал её без прямого вмешательства войск. Главным средством воздействия на граждан для него был страх. Сулла также был первым, кто был избран диктатором не на 6 месяцев, как того требовала неписаная римская конституция, а «до тех пор, пока Рим, Италия, вся римская держава, потрясенная междоусобными распрями и войнами, не укрепится» . В то же время, он сложил свои полномочия досрочно. Проведённые Суллой мероприятия, при всей своей жестокости, способствовали стабилизации положения в государстве и восстановлению влияния сената после потрясений Союзнической войны и власти марианцев в 80-е годы. В то же время, множество родовитых, а значит, влиятельных сенаторов из уважаемых семейств (в основном тех, что по разным причинам примкнули к Марию и Цинне) были убиты во время проскрипций, а на их месте оказались люди, преданные лично Сулле. Кроме того, новые сенаторы, вышедшие в основном из всадников, гораздо активнее занимались торговлей, которая раньше считалась занятием, недостойным патриция. Богатства многочисленных семейств были сконцентрированы в руках немногочисленной элиты, близкой к Сулле (достаточно сказать, что в будущем богатейшие люди Рима, Красс и Лукулл, были введены в политическую элиту именно в это время). Наделение землёй около ста тысяч сулланских ветеранов потребовало больших территорий пахотной земли, которые были изысканы в Италии и отобраны у изгнанных и проскрибированных лиц либо у племён, выступивших против Суллы в гражданской войне. Это содействовало не только расширению мелкого свободного землевладения на фоне прежнего подъёма крупных хозяйств с использованием рабской силы, но и широкой латинизации Италии. Тем не менее, основные политические реформы Суллы («Сулланская конституция») были отменены в течение 12 лет после его смерти.

В советской историографии мы встречаем значительно более единодушную оценку деятельности Суллы. Его классовые позиции ясны: он был защитником интересов сенатской аристократии. Проведенные им реформы возвращали Рим к догракханским временам. Основная же слабость его политики состояла в том, что он, используя новые методы и приемы политической борьбы - опора на армию, бессрочная диктатура, - стремился возродить уже отжившую политическую форму: правление сенатской олигархии.

Л. Корнелий Сулла вновь победил и установил порядок в Риме с помощью насилия и кровопролития. Сулла истребил многих всадников, заставил замолчать народных трибунов и обуздал консулов .

Оригинальный текст (англ.)

L. Cornelius Sulla prevailed and settled order at Rome again through violence and bloodshed. Sulla decimated the knigths, muzzled the tribunate, and curbed the consuls

Сулла в культуре

Представление о Сулле как о тиране распространилось в Европе благодаря переводам сочинений Плутарха и Аппиана и нашло отражение, в частности, в пьесах Пьера Корнеля «Цинна» и «Серторий». Внимание французских просветителей Вольтера («Век Людовика XV») и Монтескьё («Размышления о причинах величия и падения римлян», «Сулла и Евкрат») было приковано к проскрипциям и добровольному уходу Суллы. В художественных произведениях второй половины XVIII века Сулла становится героем трагедий. В эпоху Второй Империи во Франции к его образу стали прибегать в политической полемике из-за остро стоявшей проблемы проскрипций. Позднее содержание образа диктатора существенно не изменилось. Во второй половине XX века французский антиковед Франсуа Инар предпринял попытку пересмотреть представление о нём, мотивируя это тем, что последующие события «глубоко исказили сохранившиеся о диктаторе воспоминания. Прежде всего, заметим, что случай или решительная цензура удалили все свидетельства, которые могли быть для него благоприятными, начиная с его собственных „Мемуаров“ ».

Наиболее известные художественные произведения, в которых Сулла фигурирует как главный или один из главных героев:

• Опера Георга Фридриха Генделя «Сулла» (1713);
• Опера Вольфганга Амадея Моцарта «Луций Сулла» (1772);
• Пьеса Христиана Дитриха Граббе «Марий и Сулла» (1823-1827);
• Книга Рафаэло Джованьоли «Спартак» (1874);
• Книга Георгия Гулиа «Сулла» (1971);
• Книги Колин Маккалоу «Венец из трав (Битва за Рим)» и «Фавориты Фортуны» из серии «Владыки Рима» (1991 и 1993).
• В мини-сериале 2002 года «Юлий Цезарь» роль Суллы исполнил Ричард Харрис.

Сохранившиеся изображения Суллы

См. также: Римский скульптурный портрет

Бюст Суллы. Археологический музей, Венеция

Аутентичные изображения Суллы не сохранились. Существуют две монеты с изображением Суллы - денарий 56 года до н. э., отчеканенный сыном диктатора Фавстом (см. выше ), изображающий сцену передачи Югурты, и денарий 54 года до н. э., отчеканенный его родственником Квинтом Помпеем Руфом (см. выше ).

В настоящее время известно три наиболее вероятных скульптурных портрета Суллы:

• Мраморный бюст в Новой глиптотеке Карлсберга в Копенгагене. Высота 44 см. Отбит кончик носа. Ранее находился в Венеции и отождествлялся с Цезарем.
• Бюст в Музей Пия-Климента в Ватикане.
• Бронзовый бюст, хранящийся в Археологическом музее в Вероне. Обнаружен в 1937 году на дне реки Адидже.

С Суллой часто ошибочно отождествляют следующие бюсты:

• «Сулла Барберини» и ещё один бюст в Новой глиптотеке Карлсберга.
• Бюст в Мюнхенской глиптотеке (см. в начале страницы) .
• Бюст в Музее Кьярамонти.
• Бюст в Археологическом музее Венеции (см. справа) .
• Бронзовый бюст в музее Гетти в Лос-Анджелесе. Его отождествление с Суллой в 1981 году предложил бывший куратор музея Иржи Фрель.

Кроме того, существует семь медальонов, изображения на которых более или менее достоверно отождествлены с Суллой, в том числе пять из карнеола, один из оникса, один из граната.